Трофей. Часть 4

— Признаться в чём? — Роксана вцепилась в косу, щеки обжигало, сердце колотилось.

— Что ты меня хочешь.

Первое упрямое «не хочу» она сдержала. Научилась быть честнее за последние дни.

— Принцесса не всегда делает то, что хочет.

— Бедняга.

Он положил меч так, чтобы можно было быстро схватить спросонья, стянул куртку, рубашку и сапоги. Роксана всё это время разувалась, исподтишка рассматривая широкие плечи, пластины груди, перекатывающиеся на спине мышцы. Их взгляды встретились. Дагор промолчал, растянулся на одеяле, закинув руки за голову. Роксана робко легла рядом на самом краю одеяла. Со вздохом Дагор повернулся, сгреб тяжелой рукой, подтянул к себе:

— Ох уж эти принцессы. Чему бы полезному вас учили.

Девушка тихонько улыбнулась, пользуясь тем, что можно прижиматься к его телу, как бы не будучи виноватой. Вот только сна не было ни в одном глазу. Его запах, его тепло, его рука на её талии — нет, ничего такого он не делал, он просто был. И у неё ныло тело от желания, чтобы он ласкал, целовал, владел Девушка почти физически мучилась, разрываясь между ним, и долгом — вернуться к отцу и выйти замуж за нужного человека.

— Быстро ехали, — заметил Дагор, играя концом её косы, — дня за два доберемся, раньше, чем я думал.

— Хорошо.

Два дня Две ночи. И — парадный зал, она на троне и никогда его не увидит.

Никогда больше она не будет ездить в мужском седле по лесам и долинам, есть запеченную в углях дичь, облизывая жир с пальцев, и смеяться, глядя, как напротив смеется близкий мужчина. Она останется в каменных стенах. Но всегда будет помнить эти несколько дней плена

А в конце концов напоследок, а? На память? Скоро они расстанутся, почему нельзя насладиться последними двумя ночами? Девственность она всё равно потеряла

Роксана осторожно повернула голову — спит, не спит? Дагор пощекотал ей нос её же косой. Оставив волосы в покое, приобнял, коснулся её губ своими. Она осторожно попробовала их на вкус, замирая от нежности и предвкушения. На две-три секунды они замерли так, потом Дагор перевернул её к себе, и накрыл губами её губы, раздвигая их языком. Последние сомнения Роксаны просто забылись, её пальцы беспомощно вцепились в его обнаженное плечо.

Он навис над ней, опираясь на одну руку, вонзив колено между её бедер, вторая рука легла на её бок, обжигая сквозь одежду. Поцелуем он словно выпить её всю, девушка забыла о дыхании, охваченная его страстью, едва заметила, как он вытащил её заправленную в штаны рубашку. Только кожи коснулся прохладный ночной воздух, как на живот легла широкая горячая рука, и Роксана застонала от того, как сильно разгорелось желание под этой рукой. Дагор оторвался от припухших губ, и впился в шею. Это было почти больно, таким острым было наслаждение.

Он целовал её шею, ключицы долго, наслаждаясь дрожью её тела в его руках, и остановился только для того, чтобы стянуть с неё рубашку, открыв нежный плоский живот и яблочки груди с торчащими сосками. Девушка выгнулась ему навстречу, когда он провел рукой между ними, рассматривая её. Роксана закрыла глаза, она ещё смущалась, но остановиться сейчас уже не смогла бы. Горячая мужская рука накрыла её грудь, нежно сжала, он провел по соску ладонью и сжал его. Росана застонала, её лоно дрогнуло в маленьком оргазме. Дагор втянул губами кожу под второй грудью, потом сосок. Роксана выгибалась, извивалась и стонала под его тяжелым напряженным телом, её лоно требовало своего, и эти ласки напоминали пытку — сладкую, но всё равно почти невыносимую.

От ощущения его ставшего жестким языка девушка всхлипнула. Его руки прошлись по её бокам, животу, и остановились на шнуровке штанов, которая как будто сама расползлась под ловкими пальцами. Когда он потянул штаны вниз, она приподняла бедра, помогая ему, и осталась заодно и без трусов. Ночная прохлада не могла охладить разгоряченное тело.

Невольно Роксана сомкнула колени, её щеки залила краска. Дагор сжал её колено, провел рукой по бедру. Сейчас она была прекрасна, как никогда, с горящими глазами, влажными приоткрытыми в тяжелом дыхании губами, живая, горячая, отзывающаяся на его прикосновения, отсветами огня на светлой коже, подчеркивающими изгибы её тела.

Дагор развел её колени в стороны, наслаждаясь её смущением не меньше, чем страстью, его рука медленно поднялась по внутренней стороне бедра до самой горячей точки. Пальцы накрыли клитор, прошлись меж половых губ. Роксана жалобно застонала, когда он ввел палец совсем неглубоко, нежно сжал клитор, и они оба ощутили сокращение мыщц внутри неё.

Дагор встал, чтобы быстро снять штаны, и Роксана ощутила волнение и даже немого испугалась при виде его набухшего члена: она вспомнила, что в прошлый раз было больно. Но сейчас она так хотела его, что с радостью испытала бы боль снова, тому же теперь девушка знала, что он не навредит, не обидит. Она обняла его, когда он опустился на неё, и приглушенно ахнула, когда он проник внутрь.

Да, немного боли осталось, но вместе с наслаждением это было так сладко, что девушка выгнулась, открываясь как можно больше. Он вошел до конца мягким толчком, она впилась пальцами в его спину. В месте их соединения пылал пожар, заставляя его тяжело дышать, а её — стонать, забыв обо всем, кроме него внутри. Каждый его толчок поднимал этот пожар всё выше по животу и позвоночнику. Он сжимал её в руках, и это было единственной настоящей вещью в её мире.

Роксана опять ощущала, что он по-настоящему владеет ею, и она ничего не может поделать с этим, только подчиниться его силе, отдаться, дать ему творить с ней то, что он захочет. И он тоже это чувствовал, и каждым движением всё больше доказывал, что она принадлежит ему вся, всем телом и всей душой.

Очень скоро удовольствие стало слишком сильным, заставив Роксану кричать и выгибаться от оргазма. Дагор вжался в неё, дав совсем немного времени, и набросился снова. Сразу после оргазма она была как обнаженный нерв, и вскрикивала от каждого его движения и прикосновения, вцепившись в него в попытке удержаться на плаву. Её тело двигалось, как будто само следовало за ним. Почти теряя сознание от нового оргазма, Роксана ощутила, как он сжал её бедро, приподнимая её, вжимаясь как можно сильнее, и приглушенно застонал-зарычал, кончая.

Несколько минут они так и лежали, жадно ловя свежий воздух, постепенно начиная слышать шорох листы над головой, треск огня рядом, чувствовать легкий ветерок.

Дагор перекатился на одеяло рядом: ему пришлось всё это время держать свой вес на руках, иногда — на одной, чтобы не раздавить хрупкую девушку. Роксана невольно повернулась к нему, прижалась к его боку. Контроль над телом вернулся к ней, но девушка всё ещё ощущала связь, как будто души слились крепче тел. Они не заметили, как заснули, прижимаясь друг к другу.