- Так что это такое? Может, ты мне скажешь? Я ее уже спрашивала, - она и тут молчит. Как сидорову козу излупила! А ведь это тут снято... Тут! - Она быстро вошла в комнату и ткнула пальцем в диван.
- Что же ты делаешь, отец! Что это за маразмы такие! Старческое что ли? Может тебя надо лечить отправить? Сдурел на старости лет, да?
- Лена, послушай...
- И слушать ничего не хочу! Давай сода всю эту гадость!
- Какую гадость?
- Чего дурачком прикидываешься! Фотокарточки давай! - Нет никаких фотографий! Это так... Вроде в шутку...
- Хороши же шуточки! Полгода родной отец развращает мне дочь! Шуточки! Я сама найду!
- Не смей рыться!
- Ax, не смей! Значит, есть что искать! - Неожиданно Лена подошла и рывком распахнула спальню. - Никого нет.
- Что ты хочешь там найти?
-Ничего! - словно выплюнула женщина и, стуча подковками зимних сапог, вышла в коридор.
- Запомни: ты мне больше не отец, и Наташа - тебе не внучка, и больше ты ее никогда не увидишь! - Она распахнула дверь и замерла вполоборота.
- А я ее до смерти иссеку, но узнаю, чем вы тут занимались. Каким рисованием.
Дверь захлопнулась, словно крышка гроба. Едва переставляя ослабшие ноги, задыхаясь от острой боли, Игорь Сергеевич дополз до кресла и упал в него почти без чувств. Через минуту из спальни показалась перепуганная мордашка Сани, следом - Оля. Обе девочки почти голые. Младшая с опаской взглянула на дядю Игоря, не решаясь подойти, а старшая тут же кинулась к нему, трогая за кисти и зачем-то щупая лоб, холодный и потный.
- Он умет? Да? - голосок Саши дрожал на грани слез.
Оля осторожно потрясла Свешникова за плечо.
- Дядя Игорь, ты живой? - она сама чуть не плакала. Он слабо шевельнулся и открыл глаза, в которых стояли боль и слезы.
- Фу! - облегченно выдохнула Саша, опускаясь на диван.
- А где одежда? - спросила она озираясь.
- Там, за диваном...- Каждое слово давалось с неимоверным трудом. Малышка склонилась, оттопырив попку, и стала извлекать смятые платья, колготки, долго искала трусики.
- Дядя Игорь, - Оля не отходила от него, - Может "скорую" вызвать?
- Нет, Оленька, лучше дай мне лекарство. Там, на кухне, в столе... Она примчалась с пистоном нитроглицерина.
- Это. Да?
- Спасибо. - Он сунул горошину под язык, - А машину не надо? Вы лучше идите, а то она еще вернется...
- Ну и что! Пусть. Ишь, какая! Кричит тут...- Не очень решительно хорохорилась Оля.