В походе

Случилось сие летом, когда я с пацанами и девчонками из нашего класса, после экзаменов, рванул на природу. Отдыхать предстояло четыре дня – это должно натолкнуть вас на мысль о количестве спиртного купленного нами для, так сказать, «полноценного» отдыха. Близилась полночь, когда терпение нашей, теперь уже бывшей, классной руководительницы окончательно иссякло и, уже порядочно нетрезвая братия, пинками была разогнана по лежачим местам – читай палаткам. В сей прискорбный момент, я докуривал свою сигарету сидя (хотя скорее уже лёжа) на каком-то пне неподалёку от места общёй тусовки, и по возвращении был не мало удивлён, как говорится, отсутствием присутствия – рядом с костром продолжали лежать лишь Жека и Димон - очень тяжёлые и пьяные товарищи.

Обозвав всё происходящее каким-то блядством и жуткой несправедливостью, я рухнул в темноту палатки. В нетрезвую голову вползали мысли о неудачной концовке сего замечательного дня и какая-то хрень на тему «что день грядущий нам готовит?» - хотя, как показала практика, до утра ещё предстояло дожить. На смену «грандиозным» планам пришли мысли по проще – почему после того как выкуришь сигарету, периодически так тянет в сортир? Ну, в общем, я тут же её и озвучил – вслух так сказать. Вместо ожидаемого ржания послышались какие-то сдавленные и хлипкие смешки.

Бляааать!!! Когда мозг сработал, решив эту задачку, я подумал что я – эмбицил! А что подумали они?! Я ЗАВАЛИЛСЯ В ПАЛАТКУ К НАШИМ ДЕВЧОНКАМ!!! Пить надо меньше, позор, лажа и какого хера они хотя бы фонарь-ночник не включили? – вот далеко не полный список того, что творилось в моей башке. То, что произошло дальше, вероятно, могло бы войти в учебники по тактике и стратегиям обольщения противоположного пола. В голове моей что-то щёлкнуло и я, как Суворов, вернее поручик Ржевский, пошёл в контрнаступление:

- Девушки, а давайте ебатсо! – хи-хи смолкли, послышалось пощёлкивание офигевших мозгов.

- Давай, - тихий голос и дыхание в правое ухо.

Настал мой черёд охренеть – писец! Вот так, без предварительной «артподготовки»? После перезагрузки личного мозга и безуспешных попыток в темноте идентифицировать обладательницу голоса я понял – хрен с ней, надо ковать железо, тем более что страшил с нами, вроде, не было.

В следующий момент меня уже целовали – сначала неуверенно, потом смелее – тонкие, но от этого не менее чувственные губы, ловкий язычок, вот нежное касание носом – особа явно имеет опыт. Далее следует резкий удар по морде – это за руку, которая пыталась нащупать грудь. Рука и морда моя, грудь, соответственно, не моя. :)

Так. Стоп. Пару лет назад. Дворец пионеров, второй этаж и очень похожий, поставленный, удар-пощёчина.

- Лидка, ты что ль? – согласитесь вопрос-то туповат (видимо, как и афтар опуса).

- Помолчи, дурачок, – сказано мягко, без злобы и желания обидеть.

Продолжаем наши поцелуи, только уже я сверху, но аккуратно, не наваливаясь – Лида девушка хрупкая и стройная.

Ну вот, лежу я над ней в упоре лёжа, как боец красной армии над спортплощадкой, с той разницей, что с асфальтом целоваться не так приятно, а рядом продолжают перезагружаться ещё две особы противоположного пола – в сумраке палатки я уже кое-что различаю. Так, одна из них – вроде Светка – подружка Лиды – а кто же вторая?

Плавно перемещаюсь, несколько раз целуя шею. Меня поймали за волосы и тянут обратно - рано что ли? Провожу языком по мочке уха – тихий стон. О как! Продолжаю работать с ушами при этом, играя с её короткой причёской – моя пассия (или я тороплюсь?) недавно укоротила и покрасила волосы – сущая бестия! (что за хрень лезет в голову?).

Мне показалось? Справа девушки задышали как-то неровно, в то время как Лида издала стон и что-то промурлыкала.

- Ниже... - вот это уже чётче.

Целую снова шею и рука моя уже находится под майкой – гладит животик. Твою мать, – какая нежная кожа. А я тут всё о Таньке мечтаю – а тут такое! Долбоёб. С тремя восклицательными знаками. Майка задирается чуть выше и моя рука уже нежно сжимает то, что пока не видит глаз. Попутно отмечаю, что бюстгальтера нет. Ну нет и нет – мне же проще. Кажется, Лидочка помогает мне – она выгибает спину так, что бы майка сползла выше – и вот в неясном лунном свете, который проникает через полог финской палатки, я вижу, наконец, её грудь – офигеть! То, что на меня накатывает это смесь диких, животных инстинктов и какого-то небесного восхищения. Не забываем и про алкоголь в крови. Её, между прочим, тоже. Я впиваюсь в её левую грудь губами, еле сдерживаясь, чтобы не пустить в ход зубы. Писец – пора тормозить – отстраняюсь и, сидя в позе алмаза, смотрю на Лиду. Она протягивает руки – нет уж, хер вам! Тормоза придумали трУсы - лучше выключите луну.

Лида начинает снимать с меня рубаху – половина пуговиц уже отсутствует, а моя рука стремится по её телу ниже, туда, откуда всё эти страсти начинаются – в ответ получаю сильный, до крови, укус в нижнюю губу. От вкуса крови всё становится как-то иначе – вроде опьянение проходит, а ему на смену приходит иное, непривычное. Мой «заяц» щас либо порвёт, старые, обрезанные под шорты джинсы, либо я провалюсь в беспамятство от нехватки крови в голове. Лидка – этот чертик, давно это чувствует, но вновь ложится на оранжевый спальник, опять предоставляя инициативу мне.

Чтобы разом решить все проблемы, двумя руками сдёргиваю с её тела джинсы и трусики за раз. Вот сейчас точно мой мозг отключится – молоденькая девчонка лежит на спине – её ноги согнуты в коленях, руки лежат на бёдрах, с внутренней их стороны как бы пытаясь их раздвинуть. Из одежды на ней маечка, сбившаяся уже до самой шеи, и белые гольфы – почти до колен. А ещё она мне улыбается так, что у меня сносит крышу. В общем, полный абзац – я падаю головою между её ног и прикасаюсь языком к её губам. Ну вы поняли каким. Вот в этот раз действительно - СТОН – Станиславский сказал бы – «Верю!»

- Лида. Что он делает?

Точно! Светка! Лида не отвечает – с её губ срываются только стоны.

Краем глаза я вижу интересную картину – одна рука Светки сейчас находится у неё в узких джинсах и медленно там что-то делает, а вторая, расстегнув пуговицу, пытается приспустить джинсы ниже, на бёдра. Да что же это такое творится? И чтобы окончательно меня добить вторая девушка начинает целовать Светку в губы и помогать ей с джинсами. Таня? Или Надя? Хрен разбери. А пацаны то и не знают. Но оторваться от прелестей Лидии я не способен – у неё абсолютно гладкая киска, что надо сказать весьма и весьма недурно. Люблю девчонок, которые следят за собой.

Язык по-прежнему находится между ног, в моей партнёрше. На миг возникает идея, что не плохо было бы и наоборот, но не сейчас – подарю ей пару мгновений за смелость. Её руки расчёсывают мои волосы, а мои – всё сильнее сжимают её ягодицы, лишь на мгновение отрываясь – это чтобы стянуть шорты с трусами заодно. Стонов становиться всё больше и больше. Понимаю, что стоны эти идут не только от нашей пары. Ещё понимаю, что если сейчас заявится наша классная руководительница – убью её нафиг, и придётся труп её прятать по утренней росе. Брр.

Из грустных мыслей меня буквально за волосы выдёргивает моя женщина – правую ногу она разгибает и переворачивается на животик, под которым сейчас находится её левая, полусогнутая, нога. Лида тянет меня к себе и, полуобернувшись, шепчет:

-Давай!

Я, в немом восхищении, смотрю на её попу – в такое надо входить нежно, потихоньку. Поцеловав правую ягодицу, я, двигаясь выше, подношу к её входу своего «зайца». Хотя сейчас это скорее «ЗАЙЧИЩЩЕ» - от необычности всего происходящего как бы и в правду сознание не потерять. От недостатка крови в мозге.