не хотелось ему очень!.. А вот Мише - хоть бы хны,
хотя Миша тоже кончил, пока Стас его... - штаны
натянул он вмиг! Понятно, молодой ещё солдат...
Как всегда, была зарядка: отжимались, лёжа в ряд,
черпаки и салабоны, и скучающий Ашот,
глядя сверху на Антона, улыбался: "Хорошо...
жопу выше... и - по яйца!.. и - ещё!.. ещё сильней
засади ей! не стесняйся! вставил - вытащил... быстрей!
Представляй, что под тобою баба голая... - Ашот,
над сопящим парнем стоя, улыбался. - Хорошо..."
И Антон не обижался, и - Ашота ублажал:
задом двигая, "ебался" - с бабой трах изображал...
Улыбался Гена, глядя, как сопящий салабон
дёргал судорожно задом, имитируя любовь...
Потом завтрак - что-то типа человеческой еды...
После завтрака в курилке Стас напомнил молодым,
что он очень любит сало, а посылок с салом нет...
"Или вас не любят мамы?" - сокрушался Стасик-дед,
как обычно... На разводе, когда ротный объявил,
что Валерка "с замкомвзвода под начало старшины
переходит", что "каптёрка - в службе важное звено",
старшина расправил гордо свои плечи - для него
эта фраза прозвучала, словно Моцарт или Бах
для иного меломана... А в Валеркиных глазах
радость вспыхнула, и сладко сердце ёкнуло в груди -