Шли они - шагали в роту... рассуждая о любви,
парень парню - замкомвзвода салабону - говорил:
"Извращеньем называют гомофобы эту страсть...
ё-моё... да что, бля, знают о любви они?! Проклясть
эту страсть попы готовы - рвутся праведники в бой,
извращая лживым словом суть любви... между собой
разобрались бы сначала! Хуля лезть в штаны мои?!
А ведь лезут... то ли мало им божественной любви,
этим деятелям в рясе, то ли здесь иной расчет:
человек, который счастлив, деньги им не понесёт...
Пусть беснуются! - и Саня, чувств своих не удержав,
приобнял за плечи парня... и, плечо легонько сжав,
заглянул в глаза Валерке, еле слышно говоря
(сердце ёкнуло: а Верка?): - Я, Валер... люблю тебя!
И любовь эта не хуже, сероглазый мой... судить
о любви этой не нужно по ублюдовым: их прыть
или похоть, или злоба... злоба-зависть, - из таких
пидарасы-гомофобы получаются, и - их,
извращенцев этих, надо... или на хуй посылать,
или молча ставить раком и - в очко... в очко ебать,
не взирая на их вопли: в глубине души своей
эти пидары не против потереться о парней
своей жопой или хуем, да - не знают только, как...
оттого, бля, и психуют, и кричат на всех углах,
как "всё это безобразно!" и что это - "грех" и "срам".