Девушка, наконец то ощутив твердую землю под ногами, тут же воспользовалась этим, прильнув ко мне и начав крепко целовать. Все ее лицо было перемазано засохшим соком и источало такой волшебный аромат, что у меня моментально закружилась голова. Я прикинул, каково приходится Ларисе с этим запахом последние двадцать минут.
Я медленно утянул аристократку вглубь залы. Я еще по пути сюда заметил небольшую вазу со фруктами и графин. Внутри оказалась обычная вода, но она придала свежести и мне и Ларисе, жадно сделавшей десяток глотков.
Я уселся на небольшой диван и выразительно посмотрел на Ларису. Девушка, покачивая бедрами, подошла ко мне и, пугливо оглянувшись на дверь, через которую слышалась музыка и долетали чьи-то еле слышные голоса, с лукавой улыбкой стянула с себя платье, бросив его на диван, стоящий напротив.
И, неожиданно для меня, нырнула вниз, широко расставив ножки в стороны. Лариса моментально ухватила мой член и насадилась на него своим ротиком. Губы у нее были прохладными от воды, а язык — влажным и резвым. Девушка медленно сосала мой член, впуская его в свой ротик едва ли на пять сантиметров, но до того активно облизывала головку своим языком, что я быстро расслабился, откинувшись назад.
Это было как раз то, что нужно. Лариса была не самой умелой девушкой в подобных ласках, что сейчас оказалось как раз кстати. Я чувствовал, как мой оргазм медленно отступает. Однако, меня, если честно, немного не устраивало то, что девчонка не опустилась на колени — сказывалось аристократическое воспитание. На коленях — поза для рабыни.
Но я желал опустить эту девчонку, заставить ее почувствовать похоть легкого унижения. И, глядя на то, как мой член скрывается в ее ротике, я мысленно выстраивал дальнейшие действия, пытаясь понять, сколько я еще продержусь.
Лариса сдалась намного раньше меня. Я был привычен к оральной ласке — регулярно наслаждался ею с шестнадцати лет, в то время как опыт молодой леди явно не дотягивал до уровня рабыни-ублажительницы.
Я притянул аристократку к себе, заставив ее усесться на меня сверху. Лариса ненадолго замешкалась, но быстро поняла, что нужно делать. Девчонка упиралась руками в мои колени, слегка откинувшись назад и открыв все свое тело моему взору, и легонько привставала на секунду.
Чувствовалось, что для нее такая поза в новинку. Что меня мало волновало, впрочем. Я выждал с полминуты, после чего положил левую руку на горло девушки, едва ощутимо сжав его, а правую — на ее открытую щелку, легонько теребя ее клитор.
Лариса протяжно застонала, то и дело мотая головой. Я чуть подался вперед и обвил рукой ее шею. Я стал управлять ее движениями, легко давая понять девушке, когда нужно откидываться назад, когда приподниматься, а когда — с силой опускаться вниз.
Подобное обращение вызвало новую волну блаженных стонов. Я не старался кончить, я старался принести девчонке побольше удовольствия. Но, должен признаться, ощущение собственной власти над ее телом завораживало. Аристократка — это не рабыня. Однако, сейчас я почти не видел разницы. Обе ипостаси смешались воедино, оставляя лишь похотливую и страстную женщину.
Я вновь усадил Ларису вниз, вырвав у нее из горла протяжный стон и не дал ей приподняться. Вместо этого я стал быстро теребить ее клитор. Аристократка стала стонать, лицо ее искажалось от особо острых вспышек наслаждения. Я дал ей приподняться на какой-то сантиметр и снова нажал вниз, заставив Ларису до самого упора принять мой член в свое влагалище, не прекращая ни на секунду ласкать ее клитор.
Снова тот же маневр, стоны стали чуточку пронзительней. Тело девушки стало легонько дрожать, соски стояли как две миниатюрные пирамидки. Еще раз, на сей раз я дал Ларисе приподняться на два Катрегги или же в услужении у Лиска, все больше и больше чувствуя как в девочке разгорается пламя Вермирры.
Настя была весьма любопытной, но больше всего ее занимало происходящее в родительской спальне, хотя самой любимой историей оказался мой визит на Арену, а точнее то, чем я там занималась под носом у тысяч людей. Этот эпизод своей жизни я пересказывала во всех подробностях уже раз пятнадцать, заставляя глазки молодой Хозяйки похотливо поблескивать.
Сейчас, впрочем, был вечер. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, когда мы с Виолеттой выволокли большой ковер в сад, чтобы как следует выбить его от пыли.
Отношения у нас сложились несколько странные. Первые несколько дней в этом доме меня регулярно по вечерам приглашали в спальню Катрегги скрашивать любовные отношения. Виолетта всегда присутствовала там. Иногда участвовала, иногда нет, в зависимости от желания хозяев.
И в итоге мы оказались связаны. Я видела то, что вытворяла Виолетта и, если честно, прониклась некоторым уважением к ее умению ублажать. В постели она была подобна демонице Вермирры! А она с некоторой ревностью почти неделю смотрела как ее Хозяин, к которому она была накрепко привязана его волей, трахал меня так, как ему заблагорассудится.
Однако, стоило только наказанию Виолетты закончится, как меня сразу же задвинули на второй план. Хозяин тут же вернулся к своей любимице, не вспоминая про меня более. Я, если честно, не жаловалась. Все же сексуальные аппетиты у Катрегги и его жены были немалые.
Мы перекинули ковер через толстую жердь, а сами взяли в руки плоские палки и начали охаживать ворсистую поверхность сильными ударами. Насколько я знаю, это работа для более сильных рук, но рабов-мужчин в доме было всего двое и оба находились на особом счету у Хозяев.
Я наносила один удар за другим, смотря как с поверхности ковра поднимается пыль. Рука быстро устала и не прошло и пяти минут как мы с Виолеттой взяли небольшую передышку, усевшись на скамейку и любуясь маленькой лужайкой, на которой мы находились.
Обычный день. Самый обычный день в моей новой жизни. И вдруг тишину оборвал незнакомый мне звук — резкие удары колокола.
— Что это? — слегка ошарашено спросила я — звук сильно резанул по ушам.
Виолетта не отвечала и я скосила на нее глаза. И тут же почуяла что-то неладное — девушка вся побледнела так, будто увидела самого Шеготара! Рабыня подняла голову, повернувшись на звук и какое-то время настороженно прислушивалась.
— Тревога, — наконец то сказала она. — В усадьбе посторонние!
Виолетта вскочила и пробежалась туда-сюда, заглядывая в проулки между высокого кустарника.
Видео
Рассказы