Всё без эмоций

Они подошли к ларьку. Он полез в карман за деньгами.

-Ты какое пиво будешь?

-Вообще-то я не хочу, но раз ты угощаешь - тогда "Старопрамен".

Он сунул свое лицо в окошко и, переборов ненависть к черножопой морде, что там сидел, выдал сквозь зубы:

-Две "Старопрамен".

-Сэчас, сэчас, - засуетился продавец, как бы назло нервируя его своим произношением.

-Сука черножопая, - сказал он, отвернувшись и даже не взяв сдачи.

Они шли, потягивая пиво. Шли по серым асфальтовым дорогам. Пересекали унылые пустые дворы с покосившимися от дождя деревянными строениями. Наконец, подошли к кирпичной хрущевке, из мрака подъезда которой раздавалась капель.

-Вот и приехали, - мрачно сказал он, потеряв на мгновение дальнейший ход событий.

Пять лестничных пролетов, чередуемых с площадками, покрытыми когда-то белой и бордовой, а ныне грязной мелкой серо-коричневой плиткой. В прихожей у него и, правда, стояли ящики с пустыми бутылками. Они тускло блеснули, когда он включил свет, как бы тоскуя по своей былой наполненности.

-Я, - она запнулась. - Я даже не знаю как вас... тебя отблагодарить.

-Как тебя зовут? - спросил он.

-Люба, - тихо сказала она, как бы стесняясь своего имени. - А тебя?

-Эт' неважно. Ну... Пусть будет Игорь. Или нет. Лучше Слава, - он замялся. - Так вот, Люба. Ты и так много сделала для меня. Но если позволишь тебя проводить, то эт' будет совсем хорошо.

-Это совсем не обязательно, - она почему-то захотела отказаться. - Я помню дорогу.

-Так я помогу бутылки донести, - он настаивал. - Или вдруг придется защищать тебя от хулиганов.

-А ты умеешь драться?! - спросила она.

-Умеешь, не умеешь! Это не от этого зависит! - сказал он. Драться ему и, правда, ни с кем ещё не приходилось.

-А от чего? - девушка оказалась очень любопытной.

-Всё здесь, - он постучал согнутым указательным пальцем по лбу. - У меня в заднице.

-Нет, всё равно не надо, - она уже начала побаиваться этого странного типа. - Я лучше завтра приду и остальное заберу.

При этом она качнулась к двери. Но он опередил её и захлопнул дверь.

-Чего тебе страшно? - он заговорил громче, чем тогда в парке.

-Нет, - соврала она.

-Иди сюда, - сказал он и, положив оттопыренный средний палец между ягодиц, обтянутых потёртой джинсой, ладонью подтолкнул её на кухню.