Вышло не очень. Но сейчас Изабелла была в отчаянии и в своем незавидном положении не могла придумать ничего лучше, чем продолжать злить большого коссита
— Тебя убьют, как грязное животное, баз, — продолжал Аришок, не сводя глаз с женщины.
Ее грубые слова не задевали его, словно не долетая до острых ушей в золотых оковах.
Изабелла молчала. Сказать ей по сути было нечего. Где-то внутри нее слабая, испуганная женщина хотела плакать и умолять. Пресмыкаться, если потребуется. Целовать ноги. Пару раз, взяв над ней верх, она спасала ей жизнь. Но на этот раз Изабелла с холодной отрешенностью решила для себя что она не будет унижаться перед этим кунари. Перед кем угодно, но не перед ним.
— Если тебе нечего сказать, баз, я прикажу отвести темя в подвал, где ты будешь находиться до нашего отправления, — Аришок уперся руками в колени и поднялся со стула.
Стой! Стой! Умоляю, не надо! — хотела кричать маленькая, испуганная женщина, но Изабелла просто гордо вскинула голову с ненавистью вперившись в Аришока
Предводитель кунари неспешно подошел к двери, и, пригнув голову, выглянул из проема. Краем глаза Ривейнка видела, как к нему тут же подошли два карашока, вновь вытянувшись по струнке.
— Увести ее, — безразлично приказал Аришок, давая подчиненным войти в помещение.
Медленно, но уверенно, Изабелла встала на ноги. Смерила подошедшего конвоира твердым, колючим взглядом и сама зашагала прочь из покоев Аришока.
— Изабелла, ты тупая пизда! — буркнула она себе под нос, перешагивая через порог
— Насладись остатком своего времени, баз, — сказал Аришок, когда Изабелла поравнялась с ним.
Несмотря на то, что она шла сама, карашоки не отставали от нее ни на шаг.
Непременно, сукин ты сын. Непременно — мысленно ответила она Аришоку, выходя наружу.
Оказавшись на улице, пиратка бросила последний долгий взгляд на полную луну в ночных небесах, прежде чем толчок одного из кунари заставил ее продолжить топать вперед
Карашоки встали по обе стороны от нее, и, то и дело подталкивая, повели за собой.
Изабелла не думала, что у них действительно найдется подвал. Но он был, самый настоящий, темный подвал.
— Иди, — несильный тычок в бок явно должен был придать ей энтузиазма.
Пиратка покосилась вниз. Они стояли на какой-то забытой Создателем площадке, позади всех построений возле распахнутых дверок, ведущих в подпол. Несмотря на то, что была ночь, настоящая тьма была именно там. Давящая, всепоглощающая темнота с мерзким запахом сырости.
Глубокий вдох морского бриза полной грудью и шаг в чернильный мрак. И неожиданно — пустота, короткое чувство свободного падения, жесткое соприкосновение с многочисленными ступенями и наконец с холодным каменным полом, лишь слегка припорошенным гнилой соломой. Хорошо хоть отточенные рефлексы пиратки позволили ей сгруппироваться при падении
— Пизда Андрасте... — только и прохрипела Изабелла, когда кунари закрыли за ней двери и мир вокруг померк окончательно.
И только тогда Изабелла позволила себе тихо, почти бесшумно заплакать.
— На рассвете тебя выведут для нужд, — раздалось откуда-то сверху.
Сразу после этого ставни, ведущие в подпол, с грохотом закрылись, оставив Изабеллу в абсолютной темноте, к которой даже нельзя привыкнуть. Более того, они ставили ее связанной.
По началу женщина храбрилась, зная, что бывала и не в таких передрягах. И, наверное, она бы вытерпела, если бы была хоть какая-то уверенность, что дальше будет лучше. Лучшее, что ее ожидало — смерть в Пор Воллене.
Изабелла жила от одной «выгулки» до другой, ожидая этих минут, как самого светлого в своей жизни. Ее действительно выпускали только при крайней необходимости, которых у кунари, как выяснилось, было на порядок меньше, чем у людей.