За городом

- Ну что ещё там, - раздражённо процедил Дима.

Потупив глаза, Алёна одним быстрым движением спустила трусики вниз и, выйдя из них, замерла, нагая, под пристальными взглядами парней. Затем смутилась, не выдержала, закрыла руками низ живота.

- Руки по швам! - заорал Борис, как бешеный.

Алёна убрала руки. Теперь блики костра беспрепятственно высвечивали её нагое тело: небольшие крепкие груди, изящные, округлые линии бёдер, пикантную выпуклость лобка, проступающую так рельефно и чётко, что, казалось, можно было различить даже отдельные скрытые под нежной матово-белой кожей мышцы; и в нижней её части, на сгибах прелестных ножек, - треугольник густых тёмно-русых волос:

Сидевшие у костра наслаждались представившимся им зрелищем. Дима долго в задумчивости комкал сброшенные Алёной трусики. Потом улыбнулся, занёс руку над костром и - бросил трусики в огонь. Вновь улыбнулся и поднял с земли лифчик:

Алёна оторопело наблюдала, как исчезают в пламени её вещи. За лифчиком последовали чулки с поясом; за ними - туфельки и блузка. Девушка готова была разрыдаться.

- Как же: как же я поеду домой?

- А кто тебе сказал, что ты вообще поедешь? - с искренним изумлением в голосе ответил Дима, отправляя в огонь её юбку.

Алёна прикусила язык.

- Больше вопросов нет? - вежливо осведомился Дима. - Тогда, с вашего позволения, продолжим.

Он поправил воображаемый галстук и дёрнул шеей.

Алёна узнала это движение. Оно было заимствовано из кинофильма "Корона Российской империи" и в своё время, лет десять назад, было распространено среди всех мальчишек их класса. Сейчас оно показалось ей просто неуместным.

- Пожалуйте сюда ваши часики, цепочку, серёжки: Больше ничего не осталось?.. Так, хорошо.

Он спрятал полученные от Алёны вещи в боковой карман джинсов и вальяжно подмигнул ей.

Теперь Алёна осталась в чём мать родила в самом прямом и точном значении этого выражения. Больше снять с неё было уже нечего при всём желании. Голая и босая, дрожа от холода и страха, она ожидала дальнейших указаний.

Пошла по кругу очередная бутылка. Сколько их ещё там, тоскливо подумала Алёна, но тут сообразила, что ей-то как раз радоваться надо такому изобилию: авось больше её никто не "оседлает". Глядишь, всё и обойдётся. Алёна немножко успокоилась, воспряла духом и, решив, что худшее позади, спокойно сносила сыпавшиеся в её адрес сомнительные комплименты. Она прислуживала ребятам, с поклонами и реверансами перенося бутылку от одного к другому. Лёгкий ночной ветерок беспрепятственно гулял по её обнажённому телу, касался груди, плеч, живота, скользил вверх по её стройным ножкам, и иногда Алёна ощущала его холодное дыхание прямо на своей беззащитной пизде. Брр-р.

Сперва сознание собственной наготы угнетало и мучило её, но постепенно она смирилась, свыклась с ней как с неизбежностью, и отсутствие одежды перестало стеснять её. Вскоре незаметно для самой себя она стала даже слегка кокетничать с ребятами. А что? Это было её единственное оружие.

Её заставили танцевать. Если это можно, конечно, назвать танцем. Борис с Джоном отбивали на своих ляжках какой-то доморощенный мотивчик, а Алёна принялась в такт ему вилять задом, чувственно поводить грудью и усердно подмахивать низом живота. Темп "музыки" постепенно нарастал, и девушке приходилось совсем не сладко. Вскоре она уже совсем выдохлась и, несмотря на ночную прохладу, порядком взмокла. На её счастье ребята сбились с ритма и остановились. Алёна вздохнула с облегчением и подсела было вместе с ними к костру, но тут неистощимый на выдумку Дима придумал новую забаву. Ей засунули в пизду валявшуюся неподалёку пустую бутылку и приказали скакать на одной ножке. Алёна послушно поджала под себя левую ногу и стала неуклюже подпрыгивать на правой. Ребята весело загалдели.

- Смотри, детка, бутылку не проглоти, - проговорил сквозь смех Борис.

Но Алёне было не до смеха. Проглотить эту мерзкую бутылку ей не грозило, а вот уронить: Девушка изо всех сил напрягала мышцы ног и живота, порой незаметно подпихивала донышко бутылки рукой, но та никак не желала оставаться на месте, елозила туда-сюда и неумолимо скользила вниз. Вот-вот упадёт. В отчаянной попытке удержать её Алёна резко прогнулась всем телом, но, забыв о необходимости поддерживать равновесие, пошла вниз и, сверкнув перед лицами ребят голой задницей, растянулась на траве во весь рост. Бутылка наскочила на что-то твёрдое и разбилась, поранив Алёне бёдра и живот. Публика у костра давилась от смеха и бурно аплодировала.

Напуганная падением и видом крови Алёна позабыла обо всём на свете. Готовая разрыдаться, она вскочила на ноги и, зло откинув с лица непокорные пряди волос, сделала несколько быстрых шагов назад, прочь от костра.

- Уж не собираешься ли ты вновь пуститься в бега? - остановил её грозный окрик Джона. Он мгновенно привёл её в чувство.

- Нет, нет, - испуганно залепетала Алёна.

- А мне показалось:

- Нет, нет. Я же г-говорю: - от волнения она начала слегка заикаться.