... бес в ребро!

— Подожди! — вдруг сказала она и, перевернувшись на живот, поменяла руки, — лежи! Я сама!

— Я откинулся и расслабился, вернее, попытался

Прикусив губу от усердия, она ласковыми и мягкими движениями, дрочила мой фаллос. Потом придвинувшись почти вплотную, стала внимательно его разглядывать.

— Он такой большой?! И твердый! — повернулась ко мне лицом Лена.

— Ты поцелуешь его? — попросил я.

— Конечно!

Она пригнулась, и кончик языка неуверенно коснулся обнажённой головки.

— Ещё! — уже потребовал я, — оближи её всю, и нужно пососать.

У неё был настолько уморительный вид, когда она начала облизывать мой член, что я еле сдержался. Ну, чисто кошка до сметаны добралась, притом не той что положили в блюдечко, а та, которая осталась в кринке. В её виде сквозила важность от порученного дела и какого-то внутреннего понимания необходимости этих действий.

— Хотя бы за это можно похвалить интернет. Не все умеют, но все знают, что надо делать! — думал я.

Постепенно она втягивалась в «работу» и вот уже бордовая головка начала погружаться в её рот. Сначала чуть-чуть, но с каждым разом всё глубже. Она оказалась умной девочкой и сама догадалась, куда деть язычок, который так мешает неумелым и молоденьким. Через несколько минут я уже скользил по нему, проваливаясь в горячий ротик чуть ли не до середины. Как только «дело» пошло, я протянул руку и мои пальцы стали играть с её вульвой. А потом, потянув её, предложил сесть ей на меня сверху. Теперь мы ласкали друг друга в классической позе: шестьдесят девять. И скажу вам мне начало нравиться, настолько необычно и возбуждающе это было.

Эта далеко не новая для меня «игра» вдруг обрела новый с подтекстом смысл. Я всегда делал эту часть хорошо, но теперь я меня была одна задача. Сделать всё незабываемо для моей вдруг найденной половинки И я делал как никогда! Старался изо всех сил, вспоминая, чему научился за прожитые годы. Все приемы, методы и воздействия

Вскоре это дало результаты. Лена извивалась просто лежа сверху меня, как змея. Она то пыталась сжать бедра, то выпятить попку. Её животик был в постоянном напряжении и играл как пресс у культуриста на подиуме. Она уже не могла ничего делать просто тискала мой член в кулачке. Стоны сменились длинным подвыванием в экстазе. Тихим, но постоянным на одной ноте. А я всё усиливал и усиливал своё воздействие. Вылизывая, покусывая, дуя на её вульву и торчащую головку клитора. Временами, даже просовывая кончик языка в вагину и упираясь им в эластичную плеву. (Оно и понятно Она была молодой девушкой.)

Это не могло продолжаться долго. Вот её затрясло в очередной раз. Раздался вскрик и её «болезную» скрутило так, что она забилась чуть ли не в «припадке». Я кожей чувствовал, как периодически напрягаются её мышцы, как сжимается в неистовом оргазме её вульва и влагалище, напрягаются, сдавливая меня с нечеловеческой силой бёдра и руки. Выставив попу и согнув обратной дугой спину, она прижалась к моему тазу грудками и елозила по нему не в силах терпеть.

И вот тогда, пока она «летала» в облаках, я выбрался из-под неё, и, не мешкая, одним толчком вошёл в столь желанное для место. Она застыла, как бы ни понимая, что произошло, но я уже ласкал руками её лоно, и тискал грудки.

— А-а-а — запоздалый вскрик боли

— Уже всё моя девочка — успокаиваю я её «сдавленным» голосом, с хриплыми от переживания нотками.

— Больно-о — стонет она, пытаясь уползти вперед.

Но ведь я не только ласкаю её, но ещё и придерживаю на месте, давая возможность привыкнуть к «чужеродному» присутствию в «святая святых»

А потом начал двигаться. Медленно по миллиметру. Не торопясь, увеличивая темп и скорость. Меня самого трясло от возбуждения и какой-то радостной жалости к Лене.

— Радость через силу — крутились в голове слова, хотя я вкладывал в них совершенно иной смысл.

Она все же умудрилась, нет, не отползти от меня, а лечь на живот. Не очень удобная поза после дефлорации, но сейчас не стоило её отпускать Надо было добиться повторного оргазма или хотя бы его подобия.

Крови как таковой не было. Ну, на стволе члена и внутренней стороне бёдер были размазаны буры пятна, и только А я методично и сильно продолжал входить в неё, пока стоны не приобрели довольный оттенок. Она всё ещё была напряжена, но пыталась расслабиться, принимая неизбежную боль. Потом я перевернул её на спину, и мы опять слились в коитусе. Я смотрел Лене в лицо и видел прикушенную до крови губу, широко раскрытые глаза, на дне которых плескалась боль вперемешку с искрами удовлетворения, начинавшее её пробирать. И скоро, время не имело значения, так как никто не держал над нами свечку, она стала слабо подмахивать и провалилась в свой первый, настоящий оргазм. Вызванный любимым мужчиной, а не играющей там руки. Её затрясло, пальцы вцепись в мою спину, царапая и оставляя красные пятна. Рот открылся в подобие буквы «О» издавая «победный» крик, а сама она крутилась подо мной как уж. И без того узкая вагина стала пульсировать, сжимаясь, и я потерял контроль. Не видя ничего кроме широко раскрытых глаз, казалось, заполоненных радостью и счастьем и, не чувствую тела, кроме члена, пробивающегося сквозь пульсирующую вагину, я рыкнул, ощущая приближение семяизвержения, и начал кончать, увеличивая темп. Чмокнуло, а потом громко захлюпало. Я чувствовал, как по нашим бёдрам побежали горячие и липкие ручейки. А затем меня скрутило, так что я не мог ни вздохнуть, ни извините за сравнение, пукнуть И я рухнул на неё, сверху глотая воздух и размазывая трудовой пот.

Мы довольно долго приходили в себя. Отдышавшись, пересиливая слабость, но довольный как «мамонт» я сполз с Лены лёг рядом.

— Как ты? — прошептал я, прижимая её голову к себе.