День рожденья с продолжением... Ч. 26.

- Остался в семье. Как язык предков. Хоть и достаточно давних. Ещё мой пра-пра-прадедушка был поляк. Имел большую кондитерскую торговлю, много магазинов, в основном на юге империи, доли в фабриках. Был достаточно богатым. Потому и его дочка, моя пра-прабабушка, из купеческого сословия перебралась в сословие благородное, в знать - вышла замуж за офицера императорской армии. Сыновья, разумеется, унаследовали капитал.

- А, ты чего-то раньше рассказывала, что твой пра-прадед погиб в шестнадцатом году?

- Ну да, вместе со всем своим полком. У нас это всё помнится. Даже сохранились и его георгиевский крест, и орден Святой Анны. Ну да ладно, сейчас не время. Отвлеклись, болтаем слишком долго. А то наш воспитанник уже начал скучать. - Марина подобрала крапиву, и они с Лерой сильно натянули Олежке взад локти. Широко распушённый крапивный "букет", накрыв и бёдра, и всю площадь ягодиц, с оттяжкой прошёлся по нему.

Марина стегала часто и резко, с сильными оттяжками, старалась пройтись по самым чувствительным местам или хотя бы задеть их. Олежка коротко взвывал надорванным горлом, дёргался и перебирал ногами, стуча ими по земле, несколько раз подпрыгивал. Но, когда он в этот момент на секунду повисал на руках девчонок, "браслеты" с такой болью врезались в суставы кистей, выворачивали их, что эта боль затмевала мучения от порки.

- Как пляшет! От радости, что ли? Видно ему нравится, когда его полируют сзади! - посмеивалась Женька.

- Полируют не его, а его поведение. Здесь он должен быть только благодарен! - подшучивала Вероника, одновременно с томными вздохами мастурбируя на Олежкины страдания. - Я была б не прочь ему добавить!

Марина с Лерой подталкивали Олежку вправо и влево, чтобы его движения имитировали какой-то покачивающейся танец.

- Бэса мэ, бэса мэ мучо! - в который раз подвывала Марина, с каждым словом к окончанию фразы всё сильнее и сильнее нахлёстывая Олежку. - Ну-ка, что это означает? "Целуй меня, целуй меня крепче!" - завизжала она ему прямо в ухо, настёгивая как можно крепче, и досчитала последние удары. - А вот теперь подойдём вплотную к твоей непочтительности. Не знаю, насколько долго продержится урок в твоей шкуре, может и забудется как только пройдут все неприятные ощущения, но я всё ж преподам тебе его, как бы это ни было мне душевно тяжело. Сейчас от себя лично я истреплю об твою непослушную задницу ещё один пучочек крапивы. А может быть и два! - и под хохот подруг, сама давясь от смеха, она стала набирать стебли покрупнее из того, что осталось в куче.

Теперь удары Марина не считала; но хлестала с такой яростью, что двух "букетов" хватило примерно ударов на пятнадцать, во всяком случае меньше двадцати.

Когда его отпустили, Олежка, не дожидаясь напоминаний, боясь что-то упустить, хоть и в немалой степени от полной потери сил, тут же бухнулся на колени, чем вызвал буйный смех девчонок.

- Ты глянь, как хорошо сработал урок! Я ж говорю, думает он шкурой! Особенно той её частью, что находится позади, в средней части тела! - буквально визжала Марина.

- Жаль только, что у шкуры слишком короткая память! Очень часто приходится делать напоминания! - булькала Женька, заходясь в припадке хохота.

- Так шкура - не голова, мозгов не имеет! - вторила Вероника.

Полностью высмеявшись, даже несколько ослабев от смеха, Марина встала вплотную к его лицу и потянула за ошейник. Олежка дотронулся губами до клитора госпожи, но она подалась вперёд, засовывая его лицом в промежность, и как только его язык немного вошёл к ней в щёлку, она кончила. Оргазм волнами гулял по её извивающемуся телу.

- О, я смотрю, тебе грустно? И настроение на нуле? Не хотелось бы стакан лафита? Ну, а как насчёт прохладительного напитка? - вздрагивая в последний раз, насмешливо произнесла девушка. - Который называется "манда-риновый сок"? Пропустим стаканчик-другой? - её вновь выгнуло от смеха. И она потянула Олежку к себе. - Ротик открываем, не стесняемся, угощаю! Всё за счёт фирмы! Ну! Же! Пей! Или ещё захотелось повисеть вниз башкой? Будет, если так понравилось! Раз тупишь! - она тряхнула Олежку за волосы, и он, лишь повинуясь, тупо раскрыл рот. Соображение вмиг затянул туман ужаса. Марина прижалась к его губам, и горячая жижа полилась ему прямо в глотку. Олежка едва успевал проглатывать мочу, в этот момент даже не отдавая себе отчёта что происходит с ним.

- Как оказалось всё легко! - захлопала над головой в ладоши Вероника. - Раз-раз, и уже "унитаз"! Жаль, не могу выдать ему "шоколадку", нету ничего! - она с сожалением надавила на живот и слегка напряглась. - Эх! Сейчас не получается! И не получится! - нервозным тоном заключила девушка, посмотрела на лежащую на земле плеть, и затем перевела на Олежку раздосадованный и в то же время вожделенный взгляд. Он же, какой-то полуотрешённый, стоял на коленях, слегка опустив плечи и наклонившись. От того вороха крапивы осталась ещё довольно крупная кучка, и судя по всему, девки собирались сегодня же пустить эти остатки в дело. Только когда и как? Что же они заготовили ему? Явно не собираются ею бить Тогда что же? Или будут стегать, но позже? Приберегли для Лизы, чтобы и той было удовольствие его отхлестать крапивой? От этой неизвестности и кутерьмы в голове у Олежки только нарастал страх, и нарастал всё более, чем больше он задумывался и гадал о их ближайших планах.

Он даже не заметил как сзади подошла Лера. Она взяла свисающую цепочку и серединой засунула Олежке в слегка приоткрытый рот словно узду. Подошвой упёрлась ему в затылок и натянула цепочку, раздирая уголки рта.

- Не держи открытым рот, ворона залетит! - хохотнула Вероника.

Откидываясь назад, Лера натянула изо всех сил.

- Ты никак собрался позагорать? Может тебе ещё и гамак развесить? Или разложить шезлонг? - она собрала обе стороны цепочки в кулак у самого его затылка и скрутила их. Завернула Олежке голову назад, улыбаясь посмотрела сверху ему в лицо и полные животного страха глаза. - Прибираться здесь кто будет? - она мотнула головой на разбросанные стебли и листья крапивы. Встряхнула ему голову. - Уноси это всё на компост! И живее поворачивайся, если не хочешь нас рассердить! Будешь копаться, на тебе очень хорошо попляшут розги! - она пнула его под зад и пихнула пяткой между лопаток, повалив на четвереньки.

Олежке отомкнули с одной руки "браслет".

- Долго будешь думать с чего начинать? Собирай в охапку!

- Его бы подбодрить, сообразит всё вмиг! - Вероника потянулась за плетью.

Олежка посмотрел на валяющиеся неподалёку мешки и брошенные рядом сварщицкие перчатки, уныло и умоляюще поднял глаза на Леру. Та приподняла повыше его голову ногой под подбородок.

- Ну? Чего выпрашиваешь? Говори! Это приказ!