В какой-то момент я не выдержал, и вновь потянулся к ней рукой, проводя ладонью по плечам и касаясь тяжелой, налитой желанием груди.
Но в тот же миг Инна решительно отвела мою ладонь в сторону.
- Забудь! Она уже не твоя!!! — жестко сказала она.
Мои глаза вспыхнули негодованием и непониманием.
Инна раскачивала мой член, и впервые посмотрела на меня снизу-вверх.
- Коль повелся на юные сисечки, остается лишь горевать по тому, что потерял.
И с этими словами она приподняла их в руках, и чуть склонив голову, смачно поцеловала!
- Я уж сама найду себя возможность побаловать, — с насмешкой сказала она, глядя на меня. — А кто поможет тебе, когда твоя… новая… откажет тебе в оральных угодах? Сам себе не отсосешь…
- Прости, — сорвалось с моих губ на отчаянии…
Инна вновь прильнула ко мне, запуская мой член в свой рот, и вновь сделала несколько поступательных движений.
Все это время я, переживая пик гормонального подъема, просил у нее прощения, и все чаще с моих губ слетали слова, явно радовавшие слух моей теперь уже бывшей супруги: «Прошу, давай забудем все… Карина — никто… Она — никто…»
В какой-то момент я посмотрел на Инну, чья макушка покоилась между моих ног. Я чувствовал, что еще немного, и я выдам залп, и в этом момент, удерживая губы плотно сжатыми, Инна нежно подобрала в ладонь мою мошонку и чуть стиснула в ладони оба моих яйца.
Резкая, томящая боль пронзила меня, и я бы закричал, если бы это был подлый удар, которого я, тем не менее, явно заслужил от своей благоверной, но я уже подвывал от ощущения легкости, фонтанируя расшалившимися гормонами прямо в рот супруге…
Я слышал ее влажные сглатывания и чувствовал, как она поджимает мой член, точно стараясь вытянуть из него весь запас мужских сил, дабы не распалять его на новую пассию, к которой я реально охладел в тот момент.
Каринина страсть не шла в сравнение с мастерством и искусностью женщины, чьими чувствами я пренебрег…
Инна приподнялась надо мной, потянувшись губами к моим губам.
Я поцеловал их, жадно и страстно, и поток моей же спермы, все еще хранившийся в ее ротике, хлынул в меня.
Я проглотил его, осушив ее губы…
Она приподнялась, стоя с обнаженной грудью надо мной, гордая и уверенная в своем превосходстве женщина.
А я, рыдая, как сосунок, повалился ей в ноги, обхватил их, задирая подолы платья, и стал вымаливать ее прощения, периодически целуя крепкие колени.
- Прости, прости… За все прости…
На меня навалило какое-то исступление, затмевавшее рассудок, и наверное, давление так скакануло, что сердце бойко ёкнуло в груди, и в висках зашумело, точно при взлете…
Я окончательно пал к ногам женщины, чью любовь отверг и в чьих чувствах смел усомниться, и ничком валялся на полу с вывороченным членом, не находя в себе силы привести себя в порядок.
Я лишь повел взглядом, обратив внимание на то, как она оправляет платье, скрывая от меня свою роскошную грудь. Навсегда…
Затем она осторожно пошевелила носочком, касаясь им моего опавшего члена.