Яблочко от вишенки

Анализируя всё сказанное, я сопоставила факты и начала вырисовываться картина. Монолог (судя по всему, телефонный) продолжился, и мне открылось большее: «Да, завтра вылет, так что надо собраться. Прикинь, так эти черти решили, как следует, зажечь напоследок… И, главное, Антона моего подбивают… Похоже, они хотят эту старуху сегодня ночью затрахать до смерти. Олег говорит, что нажрется виагры, чтобы член до утра стоял. По-правде говоря, там баба «рабочая», я боюсь, как бы моему крышу не сорвало. Я так поняла, обо всем уже договорено… Я же говорю, там такая блядь, что её дважды просить не надо. Парни там сами охуели, – рассказывали, что она чуть ли не на коленях умоляла, чтобы её трахнули… Хотя, может и пиздят. Нет, малая там уже совершеннолетняя, по ходу… Сегодня на ужине палила на нас весь вечер. Спорю, такая же давалка, как и её мамаша. Как говориться – «яблочко от вишенки…»… Ну, ладно, давай, а то мне еще вализу паковать. Как прилетим, наберу. Ага, целую!».

Я возвращалась в номер, как не на своих ногах. У меня застрял ком в горле, по лицу текли слезы и, второй раз за сегодня, скрутило живот. Во мне сплелись обида, злость на мать и еще что-то. Было стыдно признаться себе в том, что под влиянием услышанного, я испытывала сильнейшее сексуальное возбуждение. Это, ведь, именно я в том возрасте, когда положено трахаться напропалую с малоизвестными людьми, жить одним днем, веселится и угорать на отпуске в тропическом климате. А выходит, что моя мать – зрелая, замужняя женщина, ведет более насыщенную половую жизнь, чем я, вступая в беспорядочные половые связи, пока мне остается довольствоваться самоублажением, через засовывание всяческих предметов себе в пизду.

Я постаралась успокоиться, перед тем, как войти в комнату.

- Ты где пропала? – задала вопрос мама, не отрывая глаза от телефона.

Не найдя в себе сил ответить, я закрылась в туалете. Из-за стресса, у меня началась диарея, так что я просидела на толчке минут сорок. За это время, мама пару раз стучала, интересуясь, все ли у меня в порядке. Когда я облегчилась и вышла, то придумала оправдание кишечного расстройства, обвинив во всем местную кухню. Потом мы пошли спать.

Естественно, мама не спала, а я тем более. Отвернувшись к стене, я слышала, как моя мать с кем-то активно переписывается. Чтобы ускорить ход событий, я решила притворится спящей и стала показательно сопеть, да похрапывать. Ожидаемо для меня, прозвучал характерный скрип кровати и шлёпанье по полу босых ног. Дальше было минутное шарканье, хлопнула дверь, и звуки стихли, – все, за исключением звона в ушах. Сердце то замирало, то колотило, едва не разнося мне грудную клетку. Плана, как такового, не было. Все, чего мне хотелось, увидеть испуг на лице матери, когда я улечу её. Я оделась и вышла из номера. Благо, я знала, где искать Любу.

Около полуночи, я стояла перед дверью, на которую были прибиты (то ли приклеены) цифры один и семь. Прислонив ухо и прислушавшись, я не услышала ничего из того, к чему была готова. В голове возник вопрос – «А что если…?». Но я, же отчетливо слышала тот разговор, а значит единственный путь – войти в эту комнату и самой во всем убедится. Но, ворваться эффектно у меня не получилось, так, как дверь была заперта. Подёргав за ручку, я собралась было стучать, но вдруг дверь соседнего номера распахнулась, и из неё вытолкали мужика – это был друг Олега и Димы – Антон, если я не ошибаюсь.

- Ебаться хочешь? Ну и вали, кобель проклятый. Значит, жены ему мало?! – вопила во весь голос женщина, которую, вероятно, я подслушивала ранее. – О, и ты здесь, сука мелкая? Что пришла мамке помочь? – обрушилась на меня с криками Антонова супруга, вышедшая вслед за мужем на коридор.

Антон стоял со скрещенными на груди руками, словно ожидая получить оплеуху от злой и ревнивой супруги. Он смотрел, то на меня, то на неё, немного недоумевая. Женщина, на вид лет тридцати, с окрашенными в ржавый цвет волосами, в одном нижнем белье, переключила агрессию с мужа и кинулась на меня, ухватив за волосы. Я была растеряна, потому не могла адекватно ответить. Меня возили за патлы по всему коридору и наносили удары по лицу и голове. Антон кинулся нас разнимать, а в это время дверь в семнадцатую открылась, и Олега голова высунулась в проход.

- Помоги мне их разнять, – обратился к Олегу Антон.

- Руки убрал! – орала жена Антона, когда тот пытался оттащить её от меня.

В конце концов, ему это удалось, но баба ухватилась так сильно, что выдрала мне клок волос. Ко всему, у меня были разбиты нос и губа. Парни затащили нас в номер, где я увидела свою мать, пытающуюся впопыхах натянуть на себя, хотя бы, трусы и стоящего у кровати, в чем мать родила, Диму. Несколько секунд царила тишина. О неловкости ситуации не стоит долго рассказывать, – понятное дело, интимный настрой был нарушен. Я плакала от боли и обиды, руками пытаясь остановить кровотечение. Маме никак не удавалось застегнуть молнию на шортах, из-за того, что её всю трясло (не знаю, от паники, или от недотраха). Застежка лифа оказалась непреодолимым препятствием, и мама натянула майку на голое тело. Антон никак не отпускал свою, все еще, не успокоившуюся супругу, а Дима с Олегом просто стояли, и как ни в чем не бывало, надрачивали свои эрегированные члены.

- Куда собралась? – обратился Дима к моей матери, увидев, что она намеревается уходить. – Мы с тобой еще не закончили.

- Да, я что даром полпачки «колёс» сожрал? Что мне теперь с этим прикажешь делать? – взяв в кулак своё хозяйство, потряс им Олег.

Пенис у него и вправду, стоял, как налитой. Видно, парни что-то употребили перед половым актом и были заведены настолько, что это уже казалось даже опасным для их здоровья. Дима дышал так тяжело и часто, что походил на разъяренного быка, готового ебать любого в этой комнате, включая своих корешей. Инстинкты застлали его разум.

- Пускай она уйдет, – решила сторговаться мама, поняв, что обеих нас отсюда не выпустят.

- Так, пока я полностью не опустошу свои яйца, из этой комнаты никто не выйдет.

Я кинулась к двери, но Олег меня перехватил.

- Не вздумай орать, – предупредил он меня. – И вообще, чего ты приперлась?

- Тоже на хуй хочет, – подала голос рыжеволосая подруга, которую, как позже выяснилось, зовут Юля.

- Не трогайте её, и я буду делать все, что скажете, – вступилась за меня мама.

- А давайте у неё самой спросим, – предложил Олег. – Что скажешь, солнышко, хочешь к нам присоединится?

Я, молча, опустила взгляд, смотря на засохшую и липкую кровь на своих ладонях. Ноготь на среднем пальце был сломан, верхняя губа болела и, по ощущениям, сильно распухла. Во время драки, с меня слетел шлепанец, поэтому я стояла в одной вьетнамке. Олег взял меня за плечи и повел в ванную. Пока я умывалась, он прижался ко мне сзади своим пахом и гладил руками мою попу. На мне была летняя рубашка с обрезанными рукавами и джинсовая юбка. Я чувствовала, как его член, сначала медленно и плавно, а потом все ритмичнее и плотнее трется об джинсовую ткань. Я, вроде, уже умылась, но продолжала покорно сохранять позу, пока Олег двигал тазом. Стоя над раковиной, я видела его сконцентрированное, но, при этом, туповатое лицо и свое потрепанное отображение в зеркале. Я все ждала, когда мой партнер задерет подол юбки и направит свой орган в меня, но, похоже, Олега привлекала такая игра. В какой-то момент он отстранился от моих бёдер, быстро передернул «затвор» и забрызгал все вокруг спермой. Я чувствовала её на ногах, на своей спине и даже на затылке, лишь юбка оказалась спермостойкой. А еще я чувствовала, как трусы на мне превращаются в трясину, и по ляжкам течет вагинальная смазка. Напрочь забыв о матери, которую, небось, уже полным ходом сношали в соседней комнате, я повернулась лицом к облокотившемуся на душевую кабину Олегу, села перед ним на корточки и взяла у него в рот. Похоже, он никак не ожидал такого. Его член не опал после предыдущего оргазма, а по-прежнему стоял колом. До этого раза, я отсасывала парню всего единожды, но как-то интуитивно дело пошло. В первый свой минет, я не доводила парня до оргазма ртом, а помогла себе рукой в конце, и, фактически, не познала вкуса спермы в тот раз. Сося Олегу, я, считай, открыла для себя новые горизонты. Всё бы ничего, если бы не треснувшая губа, которую мне разбила Юля. Вкус семени и вкус крови слились в одном букете, что было еще пикантнее. Сперва Олег не форсировал события, разрешая мне поиграть с головкой, пройтись языком по стволу и обработать яйца (что было в новинку для меня), но по мере приближения оргазма, он становился грубее и нетерпимее. В момент кульминации хуй Олега достал до горла, где взорвался очередным семяизвержением. Моя голова оказалась в тисках сильных мужских рук, которые ослабили хват после того, как я все сглотнула. Я бы сказала, что в тот момент сама чуть не кончила, но потянуло блевать и я прорыгалась в раковину. Утерев мне слюни и сопли полотенцем, Олег повел меня обратно в комнату.

Там, на одной из кроватей, стояла на четвереньках моя матушка, развернута жопой к выходу, и к стене лицом, а сзади, абсолютно беспощадно, её имел Дима. Мать выгнулась и выставила пятую точку таким образом, чтобы её ёбарю было максимально комфортно. С такого ракурса мамина корма выдалась мне толще обычного и казалась жутко красной, не то от Диминых шлепков, не то от солнечных ожогов. На ней, естественно же, не было трусов, правда, была та самая маечка, одетая на голые сиськи и откуда-то появились туфли на высокой платформе. На соседней кровати, в миссионерской позе, сношалась супружеская пара Антона и Юлии. Трахая свою жену, Антон то и дело засматривался на жопу моей матери, наверняка, мечтая поменяться местами со своим товарищем. Я наблюдала за всей этой оргией, а рядом со мной гонял лысого Олег. Он по-прежнему был возбужден, а что касается меня, то я изнемогала от желания. Олег, похоже, утратил ко мне интерес, и занял очередь к «кормушке» моей матери. Заветное место очень скоро освободилось. Сделав пару мощных толчков, от которых Люба чуть не завалилась вперед, Дима вынул из неё член, стянул из себя использованный гандон и бросил его просто на пол. Из презерватива, на ковровое покрытие полилась густая жидкость белого цвета. Дотрахивать маму принялся Димин друг, перед тем также одев резинку. Юля, тем временем, вылезла из-под своего мужа, перевернула его на спину и оседлала. Женщина так яростно прыгала на бедном Антоне, что кровать под ними еле выдерживала. Временами Антон косился на оттопыренную жопу, доставшуюся Олегу, в наследство от Димы, но так, чтобы этого не заметила Юля. Вид стоящей раком Любы его заводил больше, чем постные, болтающиеся перед носом, титьки супруги.

- Ничего себе. Это Юлька тебя так разукрасила? – спросил Дима, взяв меня за подбородок и покрутив моим лицом влево-вправо.