Замутили на природе

- Не мучай! Дай мне его!

Сама приседает, целится на травку прилечь. Да как же можно такую попку и на траву? Нет! Стянул я с себя кофточку и ей под попу подложил. А она свою расстегнула, когда уже лежал, грудь высвободила, подняв лифчик к подбородку, ноги развела в стороны: Вот она я, готова, ебите!

Этап поцелуев был пройден и потому ввёл я ей сразу. Не торопясь, не рывком, плавно. Она, когда почувствовала хуй внутри себя, вздохнула протяжно, выгнулась, ноги на меня закинула, взяв в кольцо и уперев пятки почти в поясницу, навстречу подалась и мы понеслись

Лежим на травке. Курточку зря подстилал. Скомкали и втоптали куда-то. Лежим на спине, рука в руке. Сил нет даже разговаривать.

- Что это было?

- Тебе лучше знать.

- Почему?

Ты женщина.

- И что?

- У мужиков в этот момент голова не работает. Крови, знаешь ли, на две не хватает.

Засмеялась, повернувшись ко мне.

- У женщин, знаешь ли, в этот момент голова тоже не того, не работает.

- Так ты ничего не поняла?

- Не совсем.

- Так надо повторить.

- Так ты ещё уже ой, мамочка!

Когда войдёшь в женщину, тогда уже не до разговоров. Тогда разговаривают хуй с пиздой. В этот раз мы не спешили. Утолив первый голод, наслаждались друг другом и процессом. Измяли всю траву. Наконец я дождался.

- Кончай! Больше не могу!

Таня сидела на брёвнышке, я, стоя на коленях, одевал ей трусики, штанишки. Дотянул до колен. Она встала и я одел ей всё до конца, поправил. Заправил в чашечки лифчика груди, застегнул курточку.

- Обычно мужик раздевают женщин, а ты одеваешь.

- Не хочу, чтобы кто-то кроме меня любовался твоим телом.

- Так нет же никого.

Она тревожно огляделась. А вдруг

- А птички, мураши разные

- Так ты у меня ещё и ревнивый!