Глава 12. Тетрадь Игоря

- Нет, что-то есть, смотри внимательно, - она слегка прижалась ко мне.

Я почувствовал мячики ее грудей, и голова моя пошла кругом. Моя правая ладонь как-то сама собой легла на ее колено, я придвинулся еще ближе, я напряженно смотрел в ее глаз и ничего не видел. И вдруг я понял, что она с трудом сдерживается от смеха.

- Да ты смеешься надо мной, - прошептал я. - Я накажу тебя за это!

- Как? - весело рассмеялась она. У нее был такой серебристый смех.

- А вот так! - и я ткнулся губами в ее щеку.

- Какое суровое наказание, - она слегка покраснела, но по-прежнему улыбалась.

- Не подействовало? Дерзишь? Вот тебе!

Я хотел поцеловать ее в губы, но она, смеясь, увернулась и я уткнулся носом в ее ухо. Левой рукой я обнимал ее за плечи, правая лежала на ее коленке, а Света тихо хихикала.

- Ты что, всегда смеешься, когда целуешься? - спросил я обиженно.

- Мне щекотно от твоего носа, - ответила она.

Я немного отодвинулся о нее, теперь мы смотрели друг другу прямо в глаза, и наши губы были так близко, что совершенно естественно я потянулся к ней, она стала откидываться назад, я потянул ее к себе за плечи, я почувствовал, что она уступает и наши лица снова сближаются. Она опять пыталась увернуться, но теперь я держал ее крепко и коснулся губами ее губ. Затем еще раз. И еще.

- Ты что, никогда не целовалась? - спросил я.

- Целовалась.

- Почему же ты отворачиваешься?

- А что я должна делать?

- Сидеть смирно.

- Я что, матрешка, что ли?

- Ты не сердись, я пошутил.

Моя рука, до этого времени мирно лежавшая на ее колене, словно очнулась и пришла в движение. Я погладил ее ногу, вверх, до кромки юбки, снова вниз, до округлого колена. И еще раз. Она не отталкивала меня. Я повторил свою ласку. Затем я снова припал к ее губам. На этот раз поцелуй был долгим. Я продолжал оглаживать ее ноги, я почувствовал, что она отвечает на мой поцелуй и тогда я решился и продвинул ладонь выше, скользнув пальцами под край ее короткой юбочки. Теперь мне было разрешено двигать руку до самого верха чулка, до застежки, на которую он был пристегнут и непременно назад, к исходной точке, к ее коленкам. И снова протестов не было. И только когда моя ладонь двинулась еще выше, и я ощутил ее голое тело, ее бедро, вот тогда она схватила мою руку и стала отталкивать.

- Ну, что ты, я только поглажу тебя, не бойся, - прошептал я, с трудом

переводя дыхание.

- Не надо, Дима, пусти. Вдруг твоя мама вернется.

- Мы услышим. Разве мы делаем что-то предосудительное?

- А мы не делаем, да? - она улыбнулась улыбкой мученика.

- Не делаем, - и я снова стал целовать ее.