Все время, пока между всеми шла оживленная беседа, Кристина молчала, чувствуя себя раздавленной, хотя прекрасно понимала, что при родителях Матвей ни за что бы не стал выражать свои чувства. Но только она все равно надеялась хотя бы на что-то, пока Лариса Павловна вдруг не произнесла с веселым энтузиазмом:
— Матвей, может, съездите сегодня с Кристиной прогуляться?
Она обняла Кристину за талию, слегка прижимая к себе, и бросила на нее вопросительный взгляд. Кристина растерянно пожала плечами, и ей невольно пришлось взглянуть на Матвея, хотя за зеркальными стеклами совсем не было видно глаз, и ее окатила волна полной растерянности.
— Мам, извини, — быстро выговорил он, никак не переменившись в лице, — У меня сегодня дела в офисе. Я только к вечеру освобожусь. Как раз поужинаем вместе, как планировали. Так что вы поезжайте, а я просто хотел вас встретить.
— Вечно у вас обоих дела, — недовольно нахмурила брови Лариса Павловна.
Кристина изо всех сил делала вид, что ей все равно, и когда папа предложил ей провести день с ними, она с радостью согласилась, даже не желая смотреть в сторону своего обидчика. Только в груди у нее все равно поднималось мучительно болезненное чувство одиночества и предательства.
День прошел для Кристины наискучнейшим образом, если, конечно, не считать того, что Лариса выбрала для нее в подарок шикарное дизайнерское коктейльное платье за такую сумму, что даже папа, казалось, был не вполне согласен с ее выбором. Но Лариса настояла на своем, потребовав с Кристины обещание надеть его за сегодняшним ужином. Кристина не очень понимала, к чему такая торжественность, ведь ужинать они собирались дома, в особняке на М. Правда, когда наконец настал вечер, некоторое недоумение Кристины сошло на нет: сегодня явно затевалось что-то торжественное, о чем она и не подозревала. В холле у лестницы стоял необъятный благоухающий конусообразный букет из экзотических цветов, который сам был чуть ли не с Кристину ростом. В гостиной был торжественно накрыт стол, и, насколько Кристина могла судить, приборы, соусники и некоторые блюда явно были выполнены из серебра с позолотой. Стол тоже украшали цветы: два круглых пурпурно-белых букета из орхидей, роз и эустомы. На барной стойке в каменном с резьбой кубкообразном белом вазоне в древнеримском стиле возвышался развесистый букет — из белых роз, белых калов и белых гладиолусов.
Весь вид гостиной привел Кристину в трепет, потому что в мыслях невольно всплывали образы того, что здесь происходило между ней и двумя братьями несколько дней назад. Сейчас здесь было пусто, и девушка осторожно обошла комнату, остановившись у книжного шкафа, пестреющего от огромных кожаных с золотом корешков увесистых томин. «Кто же здесь читает Гете и Данте? « — невольно усмехнулась она собственным мыслям.
— Папина коллекция, — раздался за ее спиной голос Матвея, и Кристина резко обернулась, — Правда, он не столько читал, сколько все рассуждал о том, что все эти книги каждый обязан прочесть за свою жизнь. Классика всемирной литературы.
— Он давно умер? — спросила Кристина ослабшим от волнения голосом.
— Полтора года назад.
— Сочувствую.
— А что твоя мать?
— Родители просто развелись. С ней все в порядке, но мы мало общаемся. Она считает, что я уже взрослая и в ней не нуждаюсь.
Матвей понимающе усмехнулся. Он подошел к Кристине, тоже рассматривая названия на корешках. Находиться рядом с ним было невыносимо возбуждающе, особенно теперь, когда он стал таким неприступным, сдержанным и серьезным.
— Почему ты ни разу не позвонил? — вдруг выпалила она, не выдержав.
— А разве я должен был? — повернулся он к ней с выражением подчеркнутого равнодушия на лице. Девушка вспыхнула и опустила лицо.
— Конечно, не должен. Я думала, что просто ты захочешь это сделать.
Матвей молча смотрел на нее, и когда она подняла глаза, увидела его ухмыляющиеся губы.
— Я не бегаю за девушками.
— Как практично! — эмоционально бросила Кристина, отвернувшись.
— Даешь мне понять, как тебе все понравилось? — в его тихом низком голосе появилась легкая хрипотца, и девушку словно током ударило от его ехидненькой интонации.
— Ты ты просто полный придурок! — гневно высказала она ему, отвернувшись, и пулей вылетела из комнаты, в проходе чуть не налетев на Ларису Павловну. Все ее лицо пылало, и истолковать подобную реакцию мудрая дама могла вполне однозначно, но предпочла сделать вид, что ничего не заметила.
— Подойди-ка сюда, Матвей, — ледяным тоном пропела она, испепеляя сына взглядом медузы-горгоны, когда Кристина убежала вверх по лестнице.
Матвей тяжело вздохнул и повернулся.
Видео
Рассказы