Любовь на окраине

Обычное, довольно-таки хмурое осеннее утро. Руслан сладко потянулся, лёжа под тёплым одеялом. Чёрт, как же не хочется вставать! Но надо. Не то чтобы он сильно торопился в училище, нет! Душу немного согревала перспектива увидеть закадычных корешей — Борзого, Джойстика и Репу, с которыми они вместе они наводили страх на окрестных пацанов и собственную альма-матер.

Многопрофильное профессиональное училище №217, расположенное на «рабочей» окраине города N, в котором уже третий год учился Руслан, пользовалось нехорошей репутацией. Достопочтенные маменьки и папеньки пугали им своих сыночков: «Вот не исправишь оценки к концу четверти, пойдешь учиться в 217-е!» Контингент учащихся в основном составляли подростки из «неблагополучных» семей, выпускники детдома, расположенного неподалёку, а также разновозрастные хулиганы всех мастей. Семья самого Руслана была вполне благополучной, а в 217-м он учился потому, что туда пошли все его друзья. Очень быстро освоившись, пацаны «взяли под контроль» училище и окрестный район, потеснив при этом команду Бурого, ранее безраздельно царившего здесь.

Руслану нравилась такая жизнь — был в ней и адреналин, и своеобразный драйв. И деньги. А это, кстати, немаловажно для современного рыцаря: редкая дама откажется от предложения посидеть в хорошем ресторане, особенно если этой даме едва исполнилось восемнадцать. Руслан пользовался у девиц бешеной популярностью: красивое рельефное тело, украшенное шрамами от множества уличных драк, волевой взгляд и длинные тёмные ресницы. Почему-то больше всего девушкам нравились именно ресницы! Они сохли по нему, но Руслан не торопился заводить с кем-то постоянные отношения. Почему — он и сам не знал.

— Русик, вставай, опоздаешь на пару! — почти пропела мать.

— Иду!

На крыльце училища, как всегда, народ курит, обсуждая дела насущные. Дым от десятков сигарет валит столбом в хмурое небо. Рявкнув на суетившихся рядом первокурсников, чтобы те шли на пару, он присоединился к друзьям.

— Что новенького?

— Не что, а кто! — хохотнул Борзой. — Есть тут двое. Детдомовские, вчера пришли. Один вроде ничего пацанчик, а другой... Ну, короче, сам увидишь.

— Ладно, — Руслан не любил пустых разговоров.

Покурив и потрепавшись о том о сём, они не спеша двинулись в училище. Пара к тому времени уже успела закончиться, и мимо них пробегали стайки первокурсников (вчерашние сопливые школьники, возомнившие себя взрослыми), шли педагоги с журналом под мышкой и перманентным самогонным «амбре». И все они почтительно сторонились, давая им дорогу.

Когда друзья сворачивали на лестницу, мимо них проскочил невысокий худенький парнишка в очках, держа в руке тетрадку в красивой обложке. Он и не подумал поздороваться с местными «авторитетами».

— Оп-па! — Борзой ловко выбросил руку вперёд и выбил у парня тетрадь.

Она упала на пол, раскрывшись белоснежными страницами. Юноша недоумённо поднял на них глаза. Под стёклами очков они казались неестественно огромными, голубыми, как небо, и у них было странное выражение — доброты и доверия, такое нетипичное для местной среды! У Руслана что-то сжалось внутри от этого взгляда. У парня были русые волосы, мягкими волнами падавшие на шею (ещё и длина их была «криминальной»), милое лицо с тонкими правильными чертами, полураскрытые нежные губы — несомненно, в облике парнишки было что-то женское. Это не преминул заметить и Борзой.

— Хули вытаращился, педрила, поднимай давай! — и неприличным жестом он указал на валявшуюся на полу тетрадь.

Глаза у парня расширились, он переводил их с Борзого на Репу, потом на Джойстика и, наконец, на Руслана, словно пересчитывая невесть откуда взявшихся агрессоров.

— Вот это он и есть, тот борзый салажонок, — обращаясь к Руслану, сказал Борзой, не напрасно получивший свою кличку.

И коротко, без замаха он ударил парня в живот. Тот, задохнувшись, согнулся пополам. Борзой нанёс ему ещё один удар — по ногам, и тот упал на колени.

— Сука, поднял тетрадь! Живо!

Жалко всхлипнув, парень потянулся, не вставая с колен, к своей вещи и поднял её. Борзой, на этот раз размахнувшись посильнее, ударил юношу по лицу. Очки у того улетели куда-то в угол коридора.

— Хватит! — неожиданно для себя самого крикнул Руслан и в ответ на удивлённые взгляды друзей брезгливо сплюнул на пол:

— Его бить — себя не уважать! Пошли!

И они не спеша удалились под боязливое молчание студентов, видевших всю эту сцену. До конца пары Руслан сидел смурной. Ему не хотелось, но всё равно думалось о том очкарике, которого били в коридоре: «Борзой сказал, что он детдомовский. Странно. Надо узнать о нём поподробнее». Руслан и сам не понимал, что ему за дело до этого парня, почему мысли о нём не дают ему покоя?

После занятий они с пацанами присели на лавочку во дворе училища. Мимо них тянулись домой студенты, и Руслан злился на себя за то, что высматривает среди них очкарика. Ну на кой ему этот очкарик?! Он уже получил своё от Борзого за непочтительное поведение, зачем же тогда... Руслан не додумал — он увидел очкарика с сумкой на плече и... без очков, идущего к выходу. Он близоруко щурился, то и дело оступаясь на неровном асфальте.

— Слышь, ты! — окликнул парня Борзой, и Руслан молча поблагодарил его про себя за это.

Тот остановился, напряжённо вглядываясь в них.