Мальчик из хорошей семьи

— Похож на девчонку, — сказали губы. — Не педик?

— Что вы, Иннокентий Петрович! Все проверено. Мальчик из хорошей семьи, две недели выбирали.

— Ладно. Проведи его к Лешеньке.

— Пошли, — сказал водитель, выходя к ней. Сашка снова пошла за ним, млея от страха.

«Меня приняли за мальчика», думала она. «Из хорошей семьи»

***

Сашка сама не знала, зачем онапобрилась налысо.

Она не могла объяснить этого ни себе, ни другим. Просто однажды, разыскивая вконтакте Мишу Лысого, своего френда по твиттеру, она случайно набрела на сообщество бритых девушек.

Скорчив гримасу — ну и ну, мол, — Сашка не удержалась и заглянула в их альбомы.

Девахи были одна страшней другой, но почему-то, когда Сашка смотрела на них, в ней шевелился странный холодок. Она представила, каково это, когда твои волосы сбривают под корень, и холодок усилился.

Хмыкнув еще пару раз, Сашка закрыла дурацкое сообщество и продолжила поиски Миши. Потом встала, подошла к зеркалу и придавила к голове шевелюру, похожую на копну золотого пуха. Шевелюра не придавливалась, и пришлось смочить ее водой.

Сашка сразу стала какой-то круглоголовой и ушастой, как варан. (Почему-то она была уверена, что вараны круглоголовые и ушастые.)

— Уродство какое, — сказала она себе и взбила шевелюру, чтобы убрать круглоголовость.

Ночью ей приснилось, как ее бреют, и она проснулась в холодном поту. Сон не шел, и Сашка полезла в ютуб, чтобы посмотреть, Как Это Бывает.

Ролики подтверждали то, в чем она и хотела убедиться: лысины уродовали девушек, их было жалко до слез, — но холодок почему-то не уходил, а нарастал, превращаясь в зудящий ком под ложечкой. И даже мама, заглянувшая в комнату (Сашка успела выключить лысый ролик, будто в нем было что-то стыдное) — даже мама спросила Сашку, чего у нее такой смурной вид.

К вечеру Сашка знала, что хочет побриться. Вот просто хочет и все, несмотря ни на что. Ей было страшно, хотелось плакать, но она знала, что пока она не побреется — ей не будет счастья на свете.

Несколько днейона маялась, как чумная, пока наконец не набралась храбрости и не попросила папу.

— Дочь моя! Ты не перегрелась? — спросил тот, когда понял, что она не шутит.

Полчаса он отговаривал ее, а Сашка, красная, как рак, не могла придумать никаких доводов, кроме «ну пожалуйста».

Когда она уже потеряла надежду и решила забыть эту дурацкую идею раз и навсегда, папа взял электробритву:

— Только потом не жалуйся, что я тебя не отговорил.

Сашке стало страшно, как никогда. Холодок, зудевший в ней, захлестнул ее так, что она не могла говорить. Молча, сжав губы, она дала себя усадить, обвязать полотенцем, чтобы волосы не липли к телу

— Не передумала? — спросил папа.

«Передумала! Передумала!» — хотела крикнуть Сашка, но горло не слушалось ее, и она вместо этого мотнула головой.

Зажужжала машинка. «Мамааааааааа « — пищала Сашка про себя (вслух она стеснялась). Жужжание усилилось, и в голову ее впился вибрирующий холод, вгоняя мурашки в тело.