Мишки

За окном сгущаются весенние сумерки, и в доме напротив то там то здесь хаотично вспыхивают желтые квадраты окон, - до прихода с работы матери есть еще минут сорок, и можно... "можно успеть", - думает Мишка, искоса глядя на Мишку, своего тёзку, сидящего перед светящимся монитором; своего компьютера у Мишки нет - ему купить комп только обещают, и Мишка, чтоб "поиграть на компьютере", приходит к Мишке, - на мониторе эффектно вспыхивают миниатюрные взрывы, но Мишке сегодня явно не везёт - его армия терпит поражение за поражением...

- Вот бля! Ты смотри... смотри, что они делают! - Мишка, едва успевая отражать нападения виртуального противника, страдальчески морщится.

"Сорок минут..." - думает Мишка, на приставленном стуле сидя рядом с Мишкой... в общем-то, раздумывать особо некогда, но каждый раз... каждый раз почему-то трудно именно н а ч а т ь - явно, однозначно обозначить своё желание, словно в желании этом есть что-то заведомо неприличное; "сорок минут..." - думает Мишка, не зная, как быть... сколько раз из-за этого глупой - непонятной - стыдливости они не делали то, что делать могли бы! В душе Мишка уверен, что ничего стыдного в таком кайфе нет, а всё равно... все равно каждый раз, чтоб желание своё обозначить, приходится отчего-то невольно напрягаться, - каждый раз повторяется одно и то же... за окном сгущаются сумерки, и заметно темнее становится в комнате, - по Мишкиному лицу, обращенному к монитору, прыгают блики виртуальных взрывов - Мишка, сидя сбоку, искоса смотрит то на Мишку, друга-тёзку, то на монитор... член у Мишки сладостно ноет - стоит...

- Нет, ты смотри... смотри, бля! - обескуражено шепчет Мишка.

- Хочешь? - Мишка, поддаваясь нахлынувшему желанию, легонько толкает Мишку локтём в бок.

- Что? - отзывается Мишка, не отрывая взгляда от монитора; виртуальные враги теснят остатки Мишкиного войска, и Мишка, видя неизбежное поражение, в отчаянии делает ошибку за ошибкой.

На мониторе, прыгая туда-сюда, бесславно гибнут Мишкины солдаты.

- Перепихнуться... хочешь? - Мишка, сидящий рядом, старается произнести всё это как можно небрежнее, даже как бы походя - как бы между прочим, но Мишку эта показная небрежность в заблуждение не вводит: едва Мишка произносит заветное слово, как сердце Мишкино сладко - ответно - ёкает...

- Подожди, - коротко, как о чём-то малосущественном, не стоящим никакого внимания, отзывается Мишка, и глаза его впиваются в монитор так, словно там, на мониторе, сейчас должно произойти чудо... впрочем, Мишку такая - ответная - реакция Мишки точно так же не вводит в заблуждение: ещё ни разу не было случая, чтобы Мишка от кайфа отказался.

- Не хочешь? - произносит Мишка, тоже глядя на монитор; он произносит это так, словно лично ему, Мишке, всё это тоже малоинтересно, и будут они трахаться или нет, зависит не от него, а исключительно от Мишкиного хотения.

- А ты? - встречным вопросом отзывается Мишка, не отрывая взгляд от монитора. - Ты сам... хочешь?

- Если хочешь, то... скоро мать с работы придёт - давай по-быстрому, - говорит Мишка, и в голосе его, помимо воли, слышится явное нетерпение... собственно, начало положено - желание проговорено, обозначено словами, и дальше уже можно не церемониться, тем более что времени действительно в обрез: обхватив Мишку за шею, Мишка тянет Мишку на себя, пытаясь впиться губами в губы. - Иди, бля, сюда...

Член у Мишки - несостоявшегося полководца - стремительно затвердевает, отчего брюки тут же приподнимаются - бугрится колом.

- Пусти! Пусти меня! - Мишка, упираясь руками в Мишкину грудь, энергично вырывается... потому вырывается, что знает: Мишка теперь ни за что не отстанет, и значит - можно покочевряжиться; секунду-другую, сопя и пыхтя, они отчаянно борются: Мишка, обнимая Мишку за шею, тянет его на себя, в то время как Мишка, чья армия так бесславно погибла, делает вид, что он не соглашается - из всех сил он сопротивляется, при этом борьба эта их обоих лишь подстёгивает, ещё больше возбуждает... наконец, Мишке удаётся вывернуться, и он, с шумом отодвигая в сторону стул, стремительно отскакивает в сторону.

- А вот хуй тебе! На! Пососи сначала... будешь сосать? - Мишка, весело глядя на Мишку, через ткань брюк сжимает пальцами затвердевший, бугром выпирающий член; стул из-под Мишки другого точно так же с шумом отодвигается, отлетает в сторону - и Мишка, рывком бросаясь на Мишку, крепко обхватывает его руками, не давая тому увернуться от объятий.

- Сам... пососёшь... у меня, бля... у меня... сейчас ты у меня пососёшь... - возбуждённо шепчет Мишка, обдавая Мишкино лицо горячим дыханием.

Они, уже стоя, продолжают бороться: возбуждённо блестя глазами, Мишка со смехом вырывается, в то время как Мишка, пытаясь прижать, притиснуть одной рукой вырывающегося Мишку к себе, ладонью другой руки скользит по Мишкиному паху, ощущая сквозь ткань брюк возбуждающую твёрдость Мишкиного члена, и Мишка, чувствуя, как Мишка через брюки с силой сжимает в ладони его напряженный стояк, ещё энергичней крутит задом, отталкивая от себя сопящего Мишку.

- Ты чего... чего меня лапаешь? Ой, бля... не лезь! Отпусти мой хуй... отпусти, извращенец! - сгибаясь пополам - отставляя зад, Мишка рывком отводит бугрящийся пах от руки друга.

- Чего ты... чего ломаешься? Целка, что ли? Давай... вдую тебе разок... - шепчет Мишка, никак не реагируя на слово "извращенец"; дёргая Мишку на себя, Мишка вновь сладострастно, нетерпеливо вжимает ладонь в Мишкин пах.

- Насилуют! - запрокидывая голову, кричит Мишка... впрочем, "кричит" он приглушенно, негромко, почти что шепотом - не кричит, а делает вид, что кричит. - Насилуют... помогите!

На какой-то миг, подчиняясь Мишке - податливо прижимаясь к нему всем телом, Мишка перестаёт вырываться, - запрокинув голову, Мишка заливисто смеется, между тем как Мишка-друг, пользуясь этим моментом, тут же перемещает ладонь на Мишкин зад... попка у Мишки круглая, упругая, сочная... упругая - и вместе с тем податливо мягкая, приятная на ощупь, - круговыми движениями ладони скользя по Мишкиным булочкам, Мишка невольно двигает бёдрами, судорожно вжимая свой колом бугрящийся пах в твёрдо выпирающий пах смеющегося Мишки... кто там утверждает - говорит-убеждает - что в ...надцать лет пацанам не хочется ебаться?

- Давай... - возбужденно шепчет Мишка, изнемогая от желания.

Мишка, не отвечая, обеими ладонями обхватывает выпукло-сочные ягодицы друга, и борьба сама собой переходит в свою противоположность, - с не меньшим наслаждением сжимая, стискивая ладонями булочки Мишки, всё так же ничего не говоря, Мишка с силой прижимает Мишку к себе... какое-то время они, жарко сопя, ничего не говоря друг другу, стоят посередине комнаты, - тиская друг другу судорожно сжимающиеся половинки-булочки, они сладострастно трутся через брюки один о другого возбуждёнными членами...

- Фу, бля... так запросто кончить можно - себя самого обделать... - шепчет Мишка, рывком отстраняясь от друга Мишки; брюки у обоих бугрятся, топорщатся колом... от нестерпимо сладостного, огнём полыхающего возбуждения к лицам обоих прилила кровь, и взгляды их, устремлённые друг на друга, кажутся шальными. - Давай... - горячо выдыхает Мишка, кончиком языка машинально облизывая пересохшие губы. - Я тебя... я тебя первый... - И, не дожидаясь, что ответит на это Мишка, он торопливо распускает ремень - начинает расстегивать брюки.

- Почему, бля, ты? В прошлый раз ты первым был, и опять, бля, ты... сегодня - я... я тебя первый долбаю, - возбуждённо отзывается Мишка; вслед за Мишкой сноровисто расстёгивая брюки, Мишка смеётся: - Не наглей...