Мишки

- Ну, бля... какая разница! - возбуждённо смеётся Мишка в ответ. Он рывком приспускает с себя брюки, и его напряженный член, освобождённый от тесных трусов, упруго подпрыгивает вверх. Мишка - вместе с трусами - снимает брюки совсем, и тут же, не теряя времени, начинает расстёгиватьрубашку; его залупившийся член возбуждённо торчит под углом вверх, бархатисто блестя влажной головкой.

Мишка, глядя на Мишку, делает то же самое... минута - и они, оба голые, с возбуждённо вздёрнутыми членами, стоят друг против друга, сгорая от нестерпимого желания, - желание это щекотливым зудом распирает обнаженные алые головки, ноет в яйцах, сладко покалывает в промежности... за окном еще больше сгущаются сумерки, и в комнате уже почти темно - комната освещается лишь монитором компьютера, но этого света вполне достаточно, чтобы всё видеть и без труда ориентироваться... хотя, чего там ориентироваться? Минуту-другую, прижавшись друг к другу - ладонями тиская друг у друга круглые сочные булочки, они сосутся в губы и, с наслаждением двигая бёдрами, друг о друга трутся залупившимися членами, - кайф... кайф такой, что кажется, будто свёрла вкручиваются - буравят - туго сжатые дырочки...

- Ложись, - шепчет Мишка, размыкая руки. Сердца у них бьются - клетки грудные вздымаются, и дышат они оба тяжело, с шумным сопением.

- А успеем? - Мишка, невольно сжимая, стискивая влажный член в ладони, садится на край тахты.

- Успеем, - лаконично отзывается Мишка; он поворачивается к Мишке задом и, низко наклонившись, выдвигает самый нижний ящик письменного стола, где у него спрятан тюбик с вазелином.

- Раньше нужно было начать, - говорит Мишка; он возбуждённо смотрит на распахнувшиеся, в стороны разъехавшиеся аккуратные белые ягодицы стоящего перед ним друга.

- А чего ж ты молчал? Сказал бы раньше, и начали б раньше... - парирует Мишка. - Сам ты - чего молчал? - Держа в руке тюбик с вазелином, он поворачивается к Мишке, и глаза у него блестят от возбуждения - от предвкушения. - Успеем, бля, не ссы... успеем, если ты не будешь из себя целку корчить. Давай...

"Целку корчить" времени нет, и Мишка, ничего не отвечая, тут же послушно откидывается назад - валится на спину, одновременно разводя голенастые ноги, - поднимая вверх ступни сорок второго размера, Мишка молча прижимает колени к плечам... тело у Мишки гибкое, субтильное, - лёжа на спине, голый Мишка легко складывается пополам, отчего ягодицы его призывно раскрываются...

- Хочешь? - возбуждённо смеётся Мишка, указательным пальцем размазывая вазелин по головке своего напряженно торчащего члена.

- Давай, бля... - отзывается Мишка, невольно двигая задом - подавая распахнутый зад вверх, - пользуйся, бля... пока я добрый...

Головка члена, обильно смазанная вазелином, упирается в Мишкино очко, - Мишка, затаив дыхание, глядя Мишке в глаза, осторожно давит членом на туго стиснутую горячую дырочку, и - под напором члена - дырочка начинает податливо разжиматься... головка члена медленно углубляется - Мишка, коротко ойкнув, невольно дёргается, но головка уже т а м, она вскальзывает вся, и Мишка, чувствуя обволакивающий жар тесной Мишкиной дырочки, всё так же не дыша, чутко глядя в Мишкины глаза, медленно вводит член полностью - до самого основания...

За окном - вечереет, - весна... двигая бёдрами, Мишка трахает Мишку, - кайф... тайный, сладостный - пацанячий... Кончает Мишка быстро,- содрогнувшись всем телом от последней, венчающей кайф сладости, Мишка в блаженстве замирает, и Мишка, лежащий под сладко кончающим Мишкой, видит, как взгляд у Мишки неуловимо меняется - становится странно отсутствующим, словно отрешенным... За неимением лишнего времени они тут же меняются местами: Мишка, наскоро обтерев носовым платком потемневший член, без лишних слов ложится на спину - так же, как Мишка, он прижимает колени разведённых ног к плечам, и Мишка, направив рукой лоснящуюся от вазелина головку члена Мишке в очко, начинает так же, как Мишка, медленно давить членом на мышцы сфинктера... кайф, - Мишка морщится от привычной боли, в то время как Мишка, ритмично двигая бёдрами, с наслаждением долбит членом туго обжимающую, жаром опаляющую дырочку Мишкиного зада...

Они успевают, - едва, трахнув друг друга, они начинают натягивать одежду, как в ту же минуту в прихожей раздаётся мелодичный звонок.

- Мать? - Мишка, на мгновение застыв, смотрит на Мишку вопросительно.

- Да... наверно, - Мишка, одной рукой застёгивая брюки, другой торопливо убирает в ящик стола вазелин. - Форточку, бля... форточку открой! - он кивает Мишке на окно.

Заправляя в брюки рубашку, Мишка бросается к форточке, и в комнату тут же врывается весенний ветер. За окном уже по-настоящему темно - в доме напротив густо светятся желтые квадраты окон. Мишка, плотно прикрывая за собой дверь, выходит в прихожую - идёт открывать матери дверь... успели! Успели - тютелька в тютельку...

Мишки - друзья-одноклассники. Самые обычные пацаны. Не в смысле ориентации, а вообще - обычные. Обыкновенные. Ходят в школу; иногда - уроки прогуливают. Курят. Тусуются во дворе. Иногда - пьют пиво. Увлекаются компьютерными играми. Зажигают - в своей возрастной категории - на школьных дискотеках. Матерятся. Любят всякие приколы... Словом, все у них - как у всех. А то, что они трахаются - время от времени долбятся, натягивают друг друга в зад, так это ещё ни о чём не говорит. Может, станут они "голубыми", может - нет... это в будущем будет видно, какая у них будет ориентация. А пока... пока они - пацаны. Просто пацаны - без всякой "ориентации": ходят в школу, тусуются во дворе... какая "ориентация" может быть у пацанов?

- Здрасте, теть Света, - Мишка на миг показывается в дверях, чтобы, во-первых, обозначить своё присутствие, а во-вторых, как это подобает воспитанному человеку, поздороваться с Мишкиной матерью.

- Здравствуй, Миша, - приветливо говорит Мишкина мать, переобуваясь в тапочки, и Мишка, улыбнувшись в ответ, вновь исчезает за дверью - в Мишкиной комнате.

E-mail: beloglinskyp[собака]mail.ru