Мой демон

Ни лучика, ни проблеска света, вокруг абсолютная тьма. Не знаю, каким образом я сюда перенеслась — но что случилось, то случилось. Правда, попала я сюда прямиком из собственной ванной, и из одежды на мне только полотенце, большое, к счастью, и грива мокрых волос. Не очень-то удобная «униформа» для исследования незнакомого места Насколько это возможно, пытаюсь сориентироваться, где я. Осмотреться не получится, но судя по ощущениям — я на довольно широком ложе, а вот сойти с него опасаюсь — все же темно, а если опустить ногу вниз, пола коснуться не получается, и есть ощущение открытого пространства. Странно, но мне почему-то не страшно и нет желания, как обычно в темноте, спрятаться с ногами под одеяло, я относительно спокойна, и заинтересована, зачем я здесь, и что дальше.

Логично было бы подать голос, но кого и о чем спрашивать? Я чувствую, что в этом месте совершенно одна, и вокруг так тихо, что даже собственное дыхание кажется чересчур громким, что уж говорить о голосе. Да еще и прохладно, кстати, а согреться, кроме полотенца, нечем. Чувствую, что кожа покрывается мурашками, и пытаюсь плотнее завернуться в злосчастную тряпочку и не упасть при этом вниз. Конечно, тут же чуть не падаю, вовремя успеваю удержать равновесие. И получается даже соорудить себе вполне пристойную тогу из полотенца, но тихое ругательство все-таки вырывается: «Да что же это такое, куда меня черт занес!».

Кажется, подавать голос и правда было не самой лучшей идеей — как только я произнесла «черт», все ощутимо изменилось. Так же тихо, но воздух быстро становится не просто теплым, а натурально горячим — ну да, я же хотела согреться, так вот, пожалуйста, радуйся. Вместе с теплом появляется запах — странная смесь пыли, песка, терпкого запаха хищного зверя и ффу, серы, это-то откуда? Пока я шебуршала и принюхивалась, появилось еще и чувство беспокойства, а потом и страха: кажется, я здесь больше не одна, и кто-то определенно не страдает от отсутствия света и прекрасно меня видит. Смотрит, да так, что просто прожигает взглядом насквозь, не то что под полотенце заглядывает, а в самую душу. Хотя, и под импровизированную тогу тоже, и очень заинтересованно, теперь понимаю, как это — раздевают взглядом. И вот теперь мне хочется куда-нибудь исчезнуть.

Я заметалась по ложу, всматриваясь во тьму, в ожидании опасности с любой стороны. И первый звук, который я услышала здесь, напоминает шуршание крыльев огромной птицы? Нет, что-то другое, и звук очень быстро приближается, горячий воздух вокруг всколыхнулся волной, запахи стали сильней. Начинаю паниковать, предположения о том, что это может быть, становятся одно другого безумней, кажется, так мог бы нестись

«Я здесь !»

Стоп, это не моя мысль!

Это даже не голос, это рокот, который, не затрагивая слух, проникает в сознание.

«Не моя мысль!» — продолжает рокотать Нечто, и в этом явно слышатся нотки сарказма — «Конечно, не твоя, ты сейчас и не должна думать, девочка. Ты должна восторженно трепетать!»

Шорох крыльев стих, воздух успокоился, и последние слова этого существа я уже по-настоящему слышу. Голос стал немного ближе к привычному человеческому. А рядом со мной — только довольно высоко, зажглись две ярко-алые точки. Вот и «источник» пристального взгляда!

— Все еще не понимаешь, зачем ты здесь? — насмешливо спрашивает он.

Конечно, не понимаю, я вообще не очень быстро соображаю, а в панике так и вовсе никак так что просто растерянно тряхнула давно уже высохшими волосами и тихонько мяукнула: «Вы кто? Черт, что это за шутки? Я хочу домой».

— Хха, какая забавная смертная. Уже почти догадалась, дважды позвала меня, и все равно себе не признается.

Запах серы, огненные глаза, крылья До меня наконец-то доходит, пытаюсь выдавить хоть какой-то осмысленный звук, но получается только дурацкое «Д д д ты!»

— Дааааа! Наконец-то сообразила, — голос окончательно изменился, приблизился, и алые точки-глаза опустились ниже, теперь они прямо напротив меня, но я по-прежнему не вижу ничего больше.

— «Имя свое тебе сообщать я не собираюсь, так и зови — Демон. Истинный облик видеть тебе тоже не стоит — вряд ли твой рассудок выдержит такое зрелище. Аххаха!»

Смешок, как рычание. Он говорит, а я понимаю, что не так уж и напугана — его голос меня необъяснимо привлекает. Не верить ему нет причин, человеку такое устроить было бы не под силу. И немного различаю в темноте его силуэт — кажется, передо мной высокий мужчина, кожа с красновато-черными отблесками, алые глаза, и огромные крылья за спиной. Пугающе, но так красиво и возбуждает? Кажется, да.

Но как же это нахально! Вытащил меня неизвестно куда и неизвестно зачем. Да еще и смеется над моим замешательством — как будто я каждый день сижу перед демонами в одном полотенце и веду с ними светские беседы! Как это часто бывает, когда я волнуюсь, в дело идет наглость.

— Прекрати хохотать и верни меня сейчас же домой! — с ума сойти, кричу на демона, а если он взбесится и спалит меня? И, сжавшись в комок, тихо добавляю: «Пожалуйста».

— Ммм, домой? Ты уверена, что хочешь именно этого? В своих фантазиях ты смелее И хотела совсем другого, насколько я знаю. — Насмешливо говорит уже мне на ухо чуть хриплым шепотом, при этом распутывая то, во что превратилось намотанное на меня полотенце. Справляется он с этим довольно ловко, и через минуту я сижу перед ним обнаженной, чувствуя кожей обжигающее дыхание. Его руки гладят шею, перебирают волосы, он притягивает меня к себе и целует — мягко, но настойчиво, острым языком проводит по губам, по шее, к уху, и шепчет: «Все еще хочешь отсюда исчезнуть? Или остаешься? Решать тебе».

А я уже никуда отсюда не хочу, мне нравятся эти горячие — в прямом смысле — прикосновения. Странно в этом признаваться даже самой себе, и жутко неловко.

— Остаюсь, — все, призналась. И замерла, не зная, чего ждать.

— Ты даже не представляешь, что я задумал, — довольно рокочет он, и, судя по голосу, улыбается.

Даже и не пытаюсь что-то представлять, задумал — пусть действует.

Нежно прикусив мое ушко, он нажимом на плечи укладывает меня на спину, и отстраняется. Не прикасается, но я чувствую, что тело мне уже не подчиняется, а действует как по приказу его воли — руки закинуты за голову, ноги — разведены, я не могу пошевелиться! Хотя нет, немного могу, но руки и ноги зафиксированы накрепко.