- Вы будете дальше читать? Оставьте в покое мою одежду!.. Смотрите, в какой беспорядок вы её привели!..
- Беспорядок прелестный!.. Какие соблазнительные груди угадываются там!.. Можно взглянуть?
- Как бы не так! Дайте мне книжку! Где мы остановились?
- Вот здесь.
- О боже! Опять про раздевание!
- Ничего не поделаешь…
- Но в который раз предупреждаю, что всё это к нам не имеет никакого отношения.
- Читайте, читайте!
- Приходится. «"В награду, мой милый, за скромность твою (заметьте: за скромность!) тебе красоту покажу я свою… Теперь позволяю тебе расстегнуть и ворот сорочки, скрывающий грудь"»… Не вам, не вам! Не вашим рукам!.. Ведь и так уж всё расстёгнуто!..
- У платья. Но ведь там ещё ворот сорочки, скрывающий грудь. Вот бы взглянуть на это сокровище! Ведь, как тут напечатано?.. Ага, вот: «Её очертанья, достоинство линий достойны бессмертного тела богини!»
- Это не про меня. Но продолжим. «"Никто не касался девичьего стана. И разве тебя это счастье не манит? Любуйся же мною, целуй и ласкай, тебя ожидают блаженство и рай"»…
Женя целует её в мочку под ухом, а одной его руке, обхватившей её за шею, всё же удаётся проникнуть за ворот платья, нырнуть под верхний край сорочки и дотронуться до груди, скрытой под бюстгальтером.
- Что там дальше, Танечка?
- Дальше? «"Рассудка давно потеряла я власть, тобою упиться хотелось бы всласть"»… О боже, я тоже, кажется, власть начинаю терять над собой… Не могу большее…
Женя свободной рукой подхватывает выпавшую, было, из её рук тетрадку и продолжает чтение:
- «Шептал он бессвязно горячие речи, целуя и шею, и груди, и плечи. Мундир и рейтузы давно уж снял паж и кинул их в угол, где брошен палаш»… Теперь черёд ваш.
- «В раскрытой сорочке, белой, как пена, она опустилась к нему на колена».
- А почему бы нам не последовать их примеру? – спрашивает он и пытается, взяв её под колени и за талию, приподнять, чтобы перетащить через подлокотники на своё кресло…
- Что, тяжеловато? Без моего согласия ничего не получиться…
И тут случается нечто уж совсем неожиданное… Татьяна Фёдоровна сама обнимает Женю за шею, покрывает его лицо частыми поцелуями, а потом вдруг переваливается к нему на колени и, продолжая целовать, заявляет:
- Вот, видите, решила позволить себе такую слабость… Только прошу не рассматривать её, как готовность сдаться… Мы ещё посостязаемся и посмотрим, чья будет победа: вашего ли упорства или моей стойкости… Где эта соблазнительная книжка? Ага, вот… Слушайте же… Итак, она опустилась к нему на колена. Да? «Обвеяна негою девичьих грёз, волной шелковистых душистых волос, прикрытая тонкой прозрачной сорочкой, к нему прижималась чиновничья дочка. "Любить я хочу и хочу до конца, не надо мне брачных цветов и венца. Есть кубок блаженства – так пить его разом! Да здравствует счастье, да скроется разум!"»
- Не правда ли, очень верные стихи? Что там дальше? Ну конечно: «И с дрожью любовной искал он рукой у девушки милой цветок дорогой»…
Одна его рука, по-прежнему обхватывая её за шею, затруднившись проникнуть под чашечки бюстгальтера, пытается стащить его бретельку с плеча. Другая же в это время снова оказывается между коленками. Но так как последние тесно сжаты и не позволяют пальцам двигаться выше, им не остаётся ничего иного, как возобновить отстёгивание второго чулка от подвязки… Сама же Татьяна Фёдоровна, прижавшись к нему боком, продолжает читать:
- «В объятьях гусара красавица млела, горело атласное гибкое тело, расширились ноздри, не слышно речей, огонь лишь сверкает из длинных очей. Амур же, смеясь сквозь вечернюю мглу, пускал в них одну за другою стрелу»… Если вы думаете, что в этой позе мне удобно читать, то глубоко ошибаетесь. Попробуйте сами…
- Хорошо… Только можно попросить вас продолжать держать книжку у меня перед глазами?
Видео
Рассказы