Голова кружится, задыхаюсь от её запаха и ощущения близости её тела. Хватаю на руки и несу в комнату на кровать. Снимаю с неё домашнее платьице, раскрывая её тело в белых тонких трусиках. Скидываю с себя штаны и футболку. «Если хочешь, что бы женщина была с тобой вечно, доведи её до оргазма хотя бы раз, и она уже не отпустит тебя! Не торопись воткнуть свой член в её тело! Заставь сначала её молить тебя об этом! Изводи её ласками, говори нежности, начинай наступление и когда она уже будет ожидать твоего вторжения, отступай! Она должна дёргаться и мучатся в судорогах от желания ощутить твой член в себе! Чем больше ты её возбудишь без члена, тем меньше надо будет работать самим членом!» — отцовский наказ я выполнял пошагово.
Я целую её губы, играю с её язычком, лаская руками обнажённые груди, сжимаю пальцами её набухшие и быстро твердеющие соски. Своим, ещё спрятанным в трусах членом, трусь о её щёлочку, показывая своё стремление и желание. Она хватает меня за спину, за ягодицы, вот её руки уже на резинке моих трусов и тянут их вниз. Но я отстраняюсь и начинаю целовать её груди, обрабатывать язычком её соски, спускаюсь ниже на живот и дальше к трусикам. Я целую её ножки и бедра, подбираюсь к полоске трусиков, уже влажной и потому прозрачной, за которой уже видна её щёлочка. Я целую её туда, руками сжимая груди и теребя сосочки. Она кричит и стонет, её пяточки стучат мне по спине, а её руки прижимают мою голову к промежности. Я зубами хватаю полоску и отодвигаю её в сторону, открывая для своих губ и языка её восхитительную щёлочку, и впиваюсь в неё. Светка вопит и прогибает спину, она так сильно вжимает в себя мою голову, что мне трудно дышать. Я нахожу волшебную горошинку и начинаю обрабатывать её языком и посасывать губами. Девушка кричит и дёргается в сильных конвульсиях, отталкивает меня от себя и отворачивается к стенке, сжавшись калачиком, потом резко выпрямляется и начинает рвать руками простынь и подушку. Её лицо приобрело нечеловеческое выражение. Бледные, лишённые крови губы, пылающие краской щёки, закрытые с силой глаза. Её ножки сжимаются и трутся друг об дружку, а когда раскрываются, то мне хорошо видно, как течёт по её ногам прозрачная жидкость. Я хватаюсь за резинку её трусиков и, не смотря на просительное возражение, стягиваю их с девушки, отбрасываю в сторону. Скидываю трусы и с себя, хватаю Светку за щиколотки, но тут она сама раздвигает свои ножки, раскрываясь для меня. Я приставляю свой член к распахнутому входу и делаю толчок. Мой кол легко входит во влажное, истекающее соками лоно, которое ещё продолжает пульсировать после оргазма. Вторжение твёрдого и горячего органа встречено радостным криком и крепкими объятиями. Я успеваю сделать лишь несколько толчков, как Светлана снова начинает крутиться в сладких конвульсиях и пытается выскочить из-под меня. Но я, сумев удержать её, успеваю вогнать свой орган ещё несколько раз и бурно кончить, выплёскивая из трепещущего от удовлетворения члена сперму, прямо на живот девушки. Это событие заставляет её уйти в финальный экстаз, с криками дикой кошки и избиениями пятками меня по спине и животу. Я в страхе и довольный скатываюсь на пол, убегая от возможных телесных повреждений. Чуть позже она зовёт меня, и когда я приближаюсь, прижимает меня к себе и шепчет: «Я люблю тебя!», и слышит в ответ, моё: «А я люблю тебя!».
«Любовь... Любовь — это опасная штука, сын. Не говори слова любви, если ты хочешь сказать их. Они должны вырваться сами. В нужный момент. Любовь не терпит обмана и предательства. Она требует всего тебя. Если ты не любил, то считай, что и не жил!... А ты домашнее задание по математике сделал? Стоишь тут, пьяного отца злишь!!! А ну неси дневник и ремень!!!»