Дюваль вскочил и потянул её к себе, вид этих округлостей сводил его с ума. Но она вновь оттолкнула его, улыбаясь, выразительно повела глазками, указывая на его брюки. Он, усмехнувшись, быстро освободился от этой лишней детали одежды.
Словно танцуя, приподнимаясь на носочки, она тихо обошла его вокруг, ласково прикасаясь пальчиками к его обнажённым груди, спине и ягодицам. Полненькие холмики на груди Анны упруго подпрыгивали, завораживая своим аппетитным видом. Дюваль задрожал, уже охваченный пламенем. Но Анна, всё так же призывно улыбаясь, как сирена, вдруг упала перед ним на колени, положив ручки на его бёдра, заставила пошире расставить ноги.
Когда он сделал это и слегка выгнулся вперёд, она потянулась личиком к его восставшему низу. Её дыхание обожгло Сержа и заставило затрепетать. Анна, играя с ним, медлила, не спешила прикасаться к жаждущей плоти. Она просто дышала, сопела носиком и, сложив губки трубочкой, слегка дула на него. Дюваль не выдержал — рассмеявшись, он ухватил шёлковые локоны и притянул личико жены к своим чреслам, буквально утопив её носик в жёстких зарослях.
И тут Анна «отомстила» ему. Её ротик по очереди осторожно присосался к огромным «кисетам», а язычок стал выписывать невероятные па. Ни кусочка рвущейся вверх плоти не осталось без внимания Анны. И когда её ротик, насаживаясь, завладел драгоценной частью мужа, её ручки ласково массировали его тяжёлые «шары».
Дюваль чувствовал, что готов взорваться, он выдохнул что-то хриплое и нечленораздельное. Но Анна прекрасно поняла его и, соглашаясь, чуть кивнула, закрыла глазки, ожидая солнечной лавы. Она с радостью приняла в свой ротик извержение его вулкана.
С улыбкой слизывая с рубиновых губок горячие капли, Анна встала во весь рост и прижалась к Сержу животиком. Он тоже без слов понял её, окатил остатками брызг изумительную поверхность с чудесной ямочкой. Его влага стекала по нежной коже, устремляясь к самому сокровенному местечку Анны. Сегодня оно было совершенно голеньким, как у маленькой девочки. Дюваль, улыбаясь, в который раз подивился миниатюрным размерам нежной «раковинки» его жены. Мысленно он возблагодарил судьбу за то, что она послала ему во владение эту красоту.
Большая ладонь Дюваля размазала по животику живительные брызги, как-будто пыталась втереть их в атласную кожу. Ручка Анны скользнула ниже. Слегка раздвинув створочки «раковины», пальчики обмакнулись в тягучую медовую сладость. Дюваль со сладострастной улыбкой перехватил ручку и стал посасывать пальчики. Потом, поцеловав припухший ротик, он рухнул на колени, согнувшись, уткнулся Анне между ножек, стал губами и языком ласкать нежное местечко. При этом он держал в своих руках подёргивающуюся попочку. Его смелые пальцы раздвигали пухленькие половинки «персика» и массировали между ними маленькую звёздочку.
Анна стонала, еле удерживаясь на ножках, её колени тряслись. Серж издавал урчащие звуки голодного зверя, дорвавшегося до желанной добычи. Лишённое пушка местечко, истекающее «нектаром», своей мягкостью и податливостью напоминало трепещущий в поцелуе ротик Анны. У Дюваля закружилась голова и он, словно обезумев, буквально впивался губами в разбухшую «жемчужинку», безжалостно стал проникать языком внутрь горячего пространства.
Вдруг Анна закричала, задёргалась в конвульсиях и, выпустив сладкий фонтанчик медового «нектара» рухнула на его руки. Серж бережно уложил её на постель.
— Милая, — прошептал, разливая глазами синий свет, — ты прекрасна! У меня такое чувство, что я люблю не просто женщину, а сирену или русалку, — с нежной улыбкой признался он. И добавил, целуя губки: — Ты сводишь меня с ума...
Анна ничего не сказала, просто ответила на его поцелуй, сплетаясь своим язычком с языком мужа. Её ручки обвивали его шею, напряжённые сосочки упирались ему в грудь, а там, в самом низу она с радостью ощутила его восставшую плоть. Она раздвинула бёдра, обнимая голенями его спину, прижалась к нему своим шелковистым местечком, влажным и горячим. Застонав, Дюваль вошёл в неё. Он сразу сделал, как любили они оба — продвинулся глубоко, до упора, вминаясь в неё своими «кисетами». Анна вздрогнула, трепеща, выгибаясь под ним, подстраиваясь под его ритм. Вскрикивая, она ликовала, ощущая, как он продвигает в её узкой «раковинке». Дюваль брал её раз за разом всё быстрее и настойчивее, но при этом мягко и нежно, без остатка отдавая всего себя, даря ей неземное наслаждение и ввергая себя в райское блаженство.
Когда его лава изверглась в неё, они оба, закричав, оказались совсем без сил. Примкнув Анну к себе объятьями, не выходя из неё, Дюваль уснул глубоким сном. На его лице светилась улыбка блаженства. Убаюканная его дыханием, Анна тоже погрузилась в сладкий сон.
Дюваля разбудили всхлипывающие звуки. Анна, спящая на его плече, плакала во сне. Из закрытых глаз ручейками бежали слёзы.
— Аннета, девочка моя! Что случилось? — разбудил её Серж, поцелуями собирая слёзы.
— Я... — она, приходя в себя, с дрожью прижалась к нему, — мне приснился ужасный сон... Он... он сделал это...
— Кто — он? Милая, скажи... Расскажи мне всё...
— Мне приснилось, что он смог... сделать со мной то, что хотел...
— Успокойся, котёнок мой сладкий! — Дюваль заглянул в её потемневшие глаза, отчего они стали казаться совсем непроницаемыми, уверенно сказал: — Это только сон! Всё хорошо, я с тобой! Никогда — ты слышишь? — никогда я не оставлю тебя! Ни один волосок не упадёт с твоей кудрявой головки!
Анна постепенно затихла, укрытая его объятиями. Вдруг Дюваль сказал:
— Скоро я увезу вас с Анри отсюда. Мы оставим этот остров.
Видео
Рассказы