В весеннем лесу

- Мелко изломала и в горящею печь сунула. И плюнула на них! – пылко выпалила она.

- Молодец, правильно, так им и надо противным! – рассмеялсяя.

Я плеснул на раскаленные камни, черпачок травяного настоя. Зашипело и одна за другой, стали накатывать, волны, нестерпимо жаркого, духовитого пара. Дышать стало тяжело.

- Давай, вмести в «пропатейки» играть? – в шутку, предложил я.

- Это как? – с удивлением посмотрев на меня, спросила Настя?

- Обними меня, покрепче и поцелуй, по эскимоски.

Она забралась, ко мне на колени, мы потёрлись носами. Но и вдвоём, в обнимку, выдержать невыносимый жар, было непросто. Схватив её, в охапку, я выбежал из парилки. И стал поливать, холодной водой, себя и визжащую Настю. Она извернувшись, вырвалась, из моих объятий. И показав мне язык, убежала в парилку. Я открыл, баночку, своего любимого Невского пива. И сделал, пару глотков, живительной влаги. Взял из ведра, хорошо распаренный, берёзовый веник и открыл дверь в парилку. В озорных, Настиных глазах, резвились бесенята. Ну слава богу, оттаяла снегурочка, после порки. Грозно потрясая, мокрым веником, я закричал:

- Сейчас я кой кого, веничком по хлещу! Проберу, аж до пяток!

- Ой! Не надо меня хлестать, мне и так сегодня досталось! – с неподдельным испугом, вскрикнула она.

- Надо, надо дурёха – для твоей же пользы. Веничек берёзовый, лечебный – попка быстрей заживёт. Потом ты мне жару веничком задашь.

- Давай я тебя, первая высеку! – предложила Настя.

- Нет, не пойдёт! Пока веничек, свежий, с листочками – не больно. А как листочки облетят – голые прутья останутся – тогда почище розги будет, - соврал я.

- Ложись на лавку, лечить буду!

С начало, я обработал её со, спины – от розовых пяточек, до шейки прошёлся. Затем смочив веник, спереди разрумянил. Отделал я её от души, распаренное тело, девушки украшали, прилипшие зелёные листочки. Такое наказание пришлось ей по душе. Она охала и крутилась на полке, от удовольствия. Сам упарился, не меньше её.

Вышли на крылечко, охладиться и отдышаться. Настя стояла завёрнутая в простынь. Начало смеркаться, но неугомонный птичий хор, не умолкал.

Пиво просилось наружу – я стал поливать, из своего шланга, поленницу дров. Потом перевёл струю на Настю и описал ей сапог.

- Ой! Нахал! – взвизгнула она и спряталась за дверной косяк. Её любопытная мордашка показалась из-за стены.

- Я тоже, хочу пописать! – заявила она присаживаясь на землю.

- Так не пойдёт, мне не чего не видно! – заявил я. Подняв её за ягодицы, закинул Настину ногу на поленницу.

- Вот теперь ссы! Как кабель.

- Я не кабель! – заявила она.

- Да, ты моя похотливая сучка. Ссы, давай!

- Я так не могу, мне надо присесть.

- Не мог..у, я тебе помогу! – передразнил её я. Стал мять её грудь и дрючить Настину писку.

- Ах, я сейчас….