Эмбер из Арканзаса. Часть третья: Кошмар на болотах

— Ооойй, — заверещала я, чувствуя как огромный член вторгается в мою попку, — не наааа...

— Терпи шлюха, — усмехнулся негр, — очко у тебя разработано будь здоров, потерпишь.

С этими словам он резко дернул меня на себя и я заорала от боли- мне показалось, что меня насадили на кол. Но долго орать мне не дали: Майк уже пристроился меж раздвинутых бедер Тома и задрал мои ноги кверху. Мгновение- его член оказался в моей пизде. А в мой раскрытый рот уже влезал член третьего негра, Рона. В итоге я оказалась этаким тройным бутербродом, кремовой начинкой в шоколадном печенье. Три члена драли меня во три дыры, меня накрывал один оргазм за другим и я не могла понять- от члена в анусе или в пизде. Я подпрыгивала сразу на двух черных хуях, сося и облизывая третий. Весь мир вокруг меня сузился до трех черных горилл, со звериной похотью наслаждавшихся белым телом и раз за разом изливавшими в меня свою сперму. Когда они наконец остановились я лежала на кровати плашмя, не в силах пошевелиться. Я была сейчас большим сосудом полным ниггерской спермы, она вытекала у меня из пизды, жопы и рта и я бы не удивилась, если бы она и вправду закапала из ушей. Но моим черным ебарям было все еще мало — они потащили меня в душ. Я уже еле переступала ногами, чувствуя себя резиновой куклой, в которую суют свои хуи пока не надоест. Но им явно еще не надоело, включив воду они принялись мыть меня, что переросло в откровенное лапанье. Распалившиеся негры уже не воспринимали меня как живого человека, а лишь как несколько дырок куда можно излить сперму. Я безвольно болталась между черными телами, чувствуя как в моей пизде и жопе сменяют друг друга хуи, как в мой рот входит то один, то другой хер. Сознание туманилось, гортанные выкрики, хохот и похабные реплики доносились откуда-то со стороны. В конце концов я безжизненной тряпкой повалилась на пол, как в тумане видя как надо мной стоят три черных мерзавца, вновь и вновь надрачивая хуи, изливающиеся на меня жирными белыми каплями.

— А что, братья, помоем шлюшку? — как сквозь вату донесся голос Майка. Предложение было встречено одобрительным гоготом и я почувствовала, как по моему телу ударили упругие струи. Резкий запах не оставил сомнений — эти черные ублюдки просто ссали на меня. Но я уже была настолько измотана, что не могла пошевелить даже пальцем, не то, что воспротивиться этому. Облегчившись, негры быстро сполоснулись и вышли за дверь, оставив меня лежать на полу, обкончанную и обоссаную. Я устало опустила голову на мокрый кафельный пол, наслаждаясь кратковременным отдыхом.

Не знаю сколько я пролежала в полубессознательном состоянии. Очнулась я от падающих на мое лицо теплых струй.

— Не надо, прошу! — залепетала я, пытаясь заслониться руками.

— Успокойся дурочка, — послышался сверху снисходительный женский голос и в этот момент свет лампочки заслонила чья-то темная фигура, — я тебя просто мою.

Не веря своим глазам я приподнялась на руках. Надо мной стояла красивая черная женщина, лет сорока, в коротком платье и на высоких каблуках. И лицом и фигурой она очень напоминала Изабель- какой бы она была лет через двадцать. Пышные черные груди выпирали из глубокого декольте, едва прикрывающего соски, красная ткань платья туго обтягивала пышные бедра. Магнетические черные глаза смотрели на меня с непонятным выражением — смесь презрения, похоти и чего-то еще. Если Изабель была принцессой, то эта женщина- королевой.

— Миссис Бушер? — неуверенно спросила я.

— Догадливая сучка, — усмехнулась черная женщина, — да я Мари Бушер. Ну-ка встань.

Держась за стену, я медленно приподнялась, причем каждое движение отдавалось болью во всем теле. Миссис Бушер взяла мочалку и приказала мне намылить себя, потом начала смывать мыльную пену. Я была настолько усталой и вымотанной, что покорно подчинялась негромким приказам матери Изабель.

— Ноги раздвинь. Шире! Шире, я сказала! Вот так! Теперь повернись и наклонись! Отличная попка. Подмой там все. Молодец, а теперь подними руку.

От ее уверенных, неторопливых движений веяло какой-то жутью — она мыла меня, словно домашнее животное, заготовленное на бойню. И в то же время от ее прикосновений к моей груди, бедрам и паху меня словно прошибало электрическим током- также как и когда ко мне прикасалась Изабель. Миссис Бушер презрительно усмехнулась, заметив мою реакцию, но ничего не сказала, только продолжая меня мыть, похотливо поглаживая и похлопывая. Закончив, она дала мне большое гостиничное полотенце.

— Вытрись и иди в комнату, — произнесла она выходя из душевой.

Я быстро вытерлась и, обернувшись в полотенце, выскочила наружу. Миссис Бушер уже стояла возле столика, где стояла, включенная в розетку электророварка. Там уже что-то бурлило и кипело, а черная женщина, доставала из раскрытой сумки, стоявшей тут же какие-то пакетики и мешочки, вытряхивая их в варево.

— Посиди на кровати пару минут, — кинула она, не оборачиваясь, — пока не будет готово. И не пытайся сбежать — за дверью стоят двое наших парней, а внизу- еще с десяток.

— Что вы собираетесь со мной сделать, — дрожащим голосом спросила я. Почему-то эта женщина пугала меня больше, чем все эти черные головорезы вместе взятые.

— Скоро узнаешь, — пообещала Мари, внимательно смотревшая за закипающим варевом. Когда оно было готово иссис Бушер достала из сумки странную чашу словно целиком выточенную из черного камня. По ее ободку шли золотые латинские буквы, но что там было написано, я так и не поняла. Черная женщина перелила в нее дымящееся зелье и, проведя над ним рукой, чуть слышно что-то прошептала. Удовлетворенно хмыкнула и поднесла его ко мне.

— Давай пей, — властно сказала она. Я осторожно взяла из ее рук чашу- странно она совсем не была горячей и робко пригубила. Только что кипевшее варево было чуть теплым. Под пристальным взглядом Мари, я выпила пахнущее травами горьковатое зелье. Мать Изабель удовлетворенно кивнула и отобрала у меня чашу.

— Хорошо, — произнесла она, — так будешь покладистее. Не хотелось, чтобы ты выкинула какую-то глупость, когда мы будем спускаться вниз или в пути.

В пути? О чем это она? Какую глупость? Мысли текли вяло, неторопливо, сказанное не вызывало протеста или даже изумления. Меня охватила странная умиротворенность и безразличие. Эта женщина... мудрая черная женщина... она знает как нужно. Она вообще все знает... ее нужно слушаться.

Мари Бушер смотрела на меня словно большая черная кошка, которой в лапы попалась маленькая белая мышка.

— Очень хорошо, — промурлыкала она, — ну-ка встань на колени. Нет, на четвереньки.

Я послушно сделала, как она сказала. Все казалось мне нормальным и естественным, словно я так и должна была делать. Мари вновь усмехнулась и поставила ногу мне на спину. Я прогнулась в пояснице под ее весом, стараясь удержаться на руках.

— Жаль у нас мало времени, — усмехнулась черная женщина, — очень жаль. Ты так хорошо смотришься на четвереньках, не хватает только ошейника и поводка. Думаю если не я, то Изабель доживет до того времени, когда красивые черные женщины будут держать при себе белых девушек как сейчас комнатных собачек. Ты выглядишь как раз так, как и должна выглядеть такая игрушка. Увы, Барби тебя ждет иная судьба.