Женька (Влюбленный отчим)

- Ты еще здесь? - спросила она.

- Здесь. Что нибуть еще?

- Потри мне спинку, а то мамы нет.

- Когда же ты станешь самостоятельной? - ворчливо спросил я, намыливая губку и размышляя о том, почему это раньше она никогда не обращалась ко мне с подобной просьбой.

- А зачем?

- На всякий случай, - пробормотал я, что первое пришло в голову и отодвинул занавес.

Она повернулась к большому, во всю стену зеркалу, подставляя мне спину. Губка легко скользила по ее телу, оставляя мыльный след на мягкой коже. Я довольно быстро справился со спиной, но не отказал себе в удовольствии еще некоторое время гладить ее плечи, затем скользнул ниже. Прошелся подмышками, почти дотрагиваясь до ее маленьких грудей. Еще чуть ниже. Ее попка от первого прикосновения мужской руки чуть вздрогнула. А я стал намыливать ее особенно тщательно, захватывая ненароком бедра. В зеркале было видно, что Женьке это нравилось. Она закрыла глаза, что бы целиком отдаться новым ощущениям.

Проведя губкой несколько раз вдоль позвоночника, свободной рукой я взял ее чуть ниже груди и повернул к себе. Теперь я одной рукой придерживал ее за талию, а другой, с губкой, легко прикоснулся к ее плечу. Провел меж бугорков до пупка. Она даже не приоткрыла глаз. Только задышала чуть чаще и чуть сильнее оперлась на мою руку. Я обвел губкой вокруг ее груди. Сосок моментально напрягся. То же повторилось со вторым. Чуть сильнее нажимая я погладил их и переместился на живот. Не касаясь самого укромного места я намылмвал живот и внутреннюю сторону бедер. Вновь вернулся к соскам. Теперь уже, обводя грудь, я прикасался к ним, словно к маленьким бабочкам, стараясь не спугнуть.

Наконец моя рука приблизилась к ее лону. Я чувствовал, что еще секунда и она взорвется бурей оргазма. Я остановил руку в самый последний момент. Ее рука легла на мою, перехватывая губку и устремилась к цели. Что то мешало мне остаться. Я испугался того, что сейчас произойдет. Почуму-то я решил что я не могу, не имею права присутствовать при неизбежной кульминации. Не желая ждать развязки, я оставил ее одну и выскочил в коридор.

В своей комнате я включил телевизор и брякнулся на диван. Под руку попалась недопитая бутылка пива...

Я проснулся от того, что на меня кто-то смотрит. Не открывая глаз, я прислушался к окружающему миру. Из крана на кухне опять капала вода. За окном шелестели машины. Кто-то, чуть дыша, стоит рядом с кроватью. А я? Я лежу чуть прикрытый простыней, без плавок, а мой друг спешит напомнить о своем пробуждении. И это в его-то возрасте! Пора бы и угомониться, между прочим.

Легкое движение чужой руки, и краешек простынки, скрывающий моего товарища, приподнимается. Кто-то с интересом рассматривает меня. Странно. Жена так никогда не делала. Я, правда, просыпался от того, что она принималась посасывать его по утру, но рассматривать? Че на него смотреть-то?

От воспоминаний член несколько раз дернулся и еще больше напрягся. Лобок категорически зачесался. Стараясь не выдать своего пробуждения я потворствовал своему желанию. Простынка тут же упала на свое прежнее место. "Неужели это она?"

Вяло, как-будто пробуждаясь, я открыл глаза. Она вздрогнула, легкое смущение пробежало по ее милому личику.

- Доброе утро, - сказал я зевая и, что бы вытащить ее из неловкой ситуации добавил - Пришла меня разбудить?

- Да, - тут же согласилась Женька. - А то ты рискуешь проспать все выходные.

Вставать при ней не хотелось. Она, делая вид, что не знает, что я не одет, потянула простынку на себя. Я только в последний момент успел ее остановить. И показал глазами, что ей стоит выйти. Она, хотя и с неохотой, послушалась.

Завтракали мы молча. Затем она включила воду и стала спаласкивать посуду. Я протянул к крану кружку.

- Включи холодную.

Я налил в кружку совсем немного и сказал "Спасибо". Затем, сам не знаю почему, вылил все ей зашкирку. Она завизжала, стала стучать по мне ладошками:

- Дурак! Ты всю меня намочил!

И плеснула в меня водой. Теперь мы оба стали мокрые.

- В расчете! - тут же закричала она.

- Ладно.

Ей пришлось сменить свою любимую столетошную футболку на халатик. Он великолепно облегал ее точеную фигурку и все время грозил распахнуться. Ее это нисколько не смущало - запахивала она его спустя какоето время, как бы нехотя, по непонятной для нее необходимости. Моя "скромница" продолжала хмуриться. Я подошел кней и тронул за плечо. Отдернула, потом повернулась.