Загнанных лошадей пристреливают

Рванувшись вбок, девушка попыталась обойти препятствие, но Анна сильно натянула поводья, и сильнейшая пронизывающая боль, возникшая в уголках рта, заставила «кобылу» вернуться на прежнюю позицию. Таня взвыла, как раненая волчица, и чудом не налетела на ограждение на вираже.

Скорость была потеряна, и две коляски с гиканьем и свистом обогнали её, обдав при этом липкой грязью и брызгами растаявшего снега. Девушка, вывернув голову, устремилась вслед за ними, подгоняемая криками возницы и ударами хлыста.

Комментатор оповестил, что экипажи ушли на десятый круг. Таня начала чувствовать усталость. В глазах запрыгали радужные блики, дыхание сбилось. Анна нахлестывала плетью и истерично орала, но девушка всё больше сбавляла скорость. Она уже шла не ровно, а зигзагами. Тяжелый султан оттягивал голову назад, что тоже сильно затрудняло бег.

Возница, поняв, что лошадь может завалиться, чуть придержала её и дала возможность отдышаться. Два круга они ехали в конце всей группы. Постепенно Таня успокоилась и сама начала наращивать скорость, обходя своих соперниц на прямых участках. Госпожа Анна лишь направляла её по более выгодной траектории.

— Тринадцатый круг! — раздалось из динамиков.

— Пора, — подумала девушка и резко увеличила скорость.

Она бежала легко и красиво, чуть запрокинув голову назад. Её султан подрагивал на ветру, словно парил в воздухе. Если бы на девушке не было шлема, скрывавшего её лицо, зрители могли бы разглядеть счастливую улыбку и блеск её карих глаз.

Экипажи выкатились на последний круг. Таня поравнялась с лидером гонок и начала неумолимо обгонять темнокожую «лошадку», обходя её по большому кругу. Блондинка, заметив это, резко дернула поводья, и её экипаж метнулся в сторону, преграждая дорогу.

Раздался скрип трущихся поверхностей, и повозки зацепились осями. Девушка с белым хвостом, не удержав равновесие, подвернула ногу и начала стремительно падать. Оглобли её коляски врезались в раскисшее полотно дорожки, повозка, заскрежетав креплениями, оторвалась от земли и накрыла собой возницу вместе с «лошадью».

Но Таня не слышала душераздирающего крика, не видела ничего вокруг. Действие стимулятора достигло своего пика, и девушка, сорвав финишную ленту, на огромной скорости врезалась в фанерный щит. Раздался треск ломающихся досок и скрежет металла.

Анна изо всех сил натянула вожжи, а заодно и шнурок «клаксона». Но «лошадь» словно сошла с ума. Рванув поперечную крепежную доску, установленную на шее, Таня в доли секунды разорвала ремни, связывавшие её с коляской. Почувствовав, что груз больше не тянет ей плечи, девушка рванулась вперед, волоча за собой возницу, мертвой хваткой вцепившуюся в поводья.

— Стоять, тварь! — орала Анна, пытаясь остановить распалившуюся кобылу.

Таня рванулась из пут и протащила свою наездницу по обломкам щита, порвав её тигровый костюм и изрезав в кровь своё тело. Резиновая палка, впившись в уголки рта, рвала кожу, хомут раздирал шею. Но девушка, не чувствуя боли, как таран, упорно тянула вперед, не разбирая дороги.

Вставший у неё на пути охранник, был сбит с ног и отброшен в сторону. Второй парень выхватил резиновую дубинку и нанес сильный удар по ногам «лошади». Таня, высоко подпрыгнув, лягнула его в грудь, и блюститель порядка отлетел к трибунам.

— Стреляй! — заорала Анна, — Эта сука перекалечит здесь всех, кто попадется ей под копыта!

Раздался выстрел, но пуля просвистела рядом с виском. Охранник снова навел пистолет, целясь в грудь. Сильный удар по голове свалил его с ног. К Тане метнулась чья-то грузная фигура в рабочем комбинезоне, обхватила её поперек туловища и повалила на землю. Девушка распахнула глаза и залилась громким страшным смехом, мотая головой и дрыгая ногами.

— Тише, тише, — Антон из последних сил удерживал её на земле, — Всё. Сейчас я тебя отнесу в фургон.

Таня внезапно обмякла, её глаза закатились, обнажив наполненные кровью белки. Изо рта потекла бурая пена, и Антон услышал сдавленный хрип. Девушка несколько раз содрогнулась и затихла, уронив голову на бок.

— Всё, — Антон приложил ладонь к горлу, — Отмучалась, бедняжка.

Сняв с себя плащ, он накрыл им девушку и, подняв с земли, понес к прицепу, стоявшему неподалеку.

— Куда ты собираешься тащить эту дохлятину? — госпожа Анна и подбежавшая госпожа Инесса преградили дорогу.

— В сторону, шалавы, — прорычал Антон, — Зашибу!

Обе женщины, выпучив глаза, отскочили в сторону и замерли в немом оцепенении. Мужчина распахнул дверцу автомобиля и осторожно уложил девушку на заднее сидение. Джип дрогнул и медленно покатился по раскисшей дороге. Зрители на трибунах провожали скорбную процессию в полном молчании. Некоторые даже поднялись со своих мест и продолжали стоять даже тогда, когда автомобиль скрылся из вида.

— Так-то, дочка, — Антон, тяжело вздохнув, уселся на табурет, — Померла наша красавица.

Таня лежала на лавке, завернутая в плотную белую материю, словно в саван. Глаза были прикрыты, а губы слегка растянуты, будто девушка улыбалась во сне. Лика встала перед ней на колени и, обняв за шею, беззвучно разрыдалась, уткнувшись своим чуть вздернутым носиком в складку под подбородком.