Зависть

— Нам лучше не общаться. Слишком много воспоминаний.

— Да, ты прав. — ответил я после минутного обдумывания. — Будем считать, что ничего не было.

Больше мы не общались.

После завершения школы и начала институтской поры во мне кое-что переменилось. Я стал относиться к своим мечтам, как к наваждению. Силой воли подавил в себе это. И мне повезло.

В начале второго курса, я в одиночестве сидел на мокрой от дождя лавочке в парке и попивал пиво, что частенько делал перед неинтересными мне парами. Этот день я запомню на всю свою жизнь. Серое осенние утро, яркие листья на дорожках парка, вкус теплого пива на губах. И тут рядом со мной садиться она. Лиза. Самая красивая девушка нашего потока. Этакая недотрога с легким налетом богатства. Она ничего мне не говорит, только берет из моих рук банку. Делает большой глоток. Морщится.

— Теплое. Как же ты это пьешь?

— Приходится через силу. У меня еще есть одна, закрытая, тут в пакетике.

— Спасибо, больше мне не надо.

— Всегда пожалуйста.

Мы совсем немного помолчали.

— Скажи, а у тебя есть девушка?

Такой поворот застал меня врасплох. Не зная, что лучше ответить сказал правду.

— Нет.

— Тогда ты будешь встречаться со мной.

Удача сама свалилась в мои руки. Девушка, по которой с ума сходила вся мужская половина нашей группы, а так же мужские половины всех других курсов и групп, просто сказала, что я буду встречаться с ней. Я думал, что такое бывает только в кино. Но жизнь лучший драматург.

Что потом началось! Наши отношения были полны безумия. Сначала наши встречи были пресными, мы подолгу молчали, гуляя рядом или держась за руку. Многие не верили, что это у нас в серьез, я и сам не верил. Это потом я узнал, что она начала встречаться со мной, чтобы насолить бывшему бойфренду. И ей это удалось. Пару раз он пытался ее отбить у меня, но при помощи поддерживающих меня одногрупников, проблем удалось избежать. Как я уже писал, это было как безумие. После пресной завязки последовала сладостная кульминация. Мы всегда были в месте и занимались сексом как собачки. Стоило ей посмотреть на меня своим томными взглядом я не мог сдержаться. В такие моменты мы быстро уединялись, я запускал свою руку под юбку или за пояс джинсов лез под трусики (уже порядком промокшие), и ласкал ее. Как же она стонала! Когда я входил в нее, скользил в ней, меня трясло. От ее стонов я возбуждался сильнее и сильнее, иногда казалось, что я растворялся в ней полностью. Несколько раз я чуть было не заканчивал в нее. Каждый раз это сопровождалось легким скандалом, который возбуждал нас снова. Мы специально занимались этим без презерватива, чтобы чувствовать риск.

Время летело совершенно незаметно. Как было в той песне: «Когда я оторвался от ее кожи, весна цвела в Париже». С ней я и думать забыл о своих прошлых мечтах и фантазиях. Естественно я ничего ей не говорил. Мне было так легко на душе. Я думал для меня все прошло. Детская глупость прошла, теперь мне казалось, что началась новая страница моей жизни. Но тут стоит сказать вот еще что: наши с Лизой отношения были самым сильным ощущением в моей жизни. Я наслаждался ей, каждым ее вдохом, нежной текстурой ее кожи и золотистыми волосками на ней. Но я говорил себе честно, что не люблю ее. Эмоциональная привязанность, чувство единства конечно было, но любви нет. Поначалу и она не любила меня, но потом я понял, что ее отношение ко мне стало меняться. Мы провели безумные 9 месяцев вместе, включая туда лето между курсами.

И на излет жаркого лета, судьба моя сделала невообразимый рывок в сторону.

Мы лежали на смятой постели, еще горячей от недавней страсти. Солнце заливало комнату золотом, словом был приятный вечер. Я гладил ее нежный животик своей ладонью, а она курила тонкую сигарету.

— Ты знаешь, мне нужно уехать. — сказал она глядя в потолок. — Маму положили в больницу в Европе, я должна быть с ней.

— Я понимаю. Но разве никто больше не может поехать к ней? — задал я совсем глупый вопрос.

— Ты же знаешь моих родственников.

— Знаю. — я бы не доверил им сторожить выгребную яму, все бы утащили. — Поэтому поедешь ты.

— Да. Отец поедет со мной, но будет там неделю. Ему нужно быть на службе. Остальное время я буду там с мамой.

— С мамой, там?