В мешке пронзительно орущий гусь лишь ворочался и дёргался, мешок ходил ходуном. Длиннющая шея была полностью вытащена наружу через дырку. Держа птицу за голову, Лера прижала шею у самого конца бревна. Взяв поудобней отточенный как бритва средней величины топор, примерилась, невысоко приподняла руку, и резко ударила. Метко, в паре сантиметров от своей руки.
Совершенно нереально выглядящая без головы шея рванулась в сторону и извиваясь, заметалась по земле, брызжа кровью, словно какой-то неестественный белый шланг с перьями; мешок затрясся и запрыгал. Лера бросила на землю голову с потухающими глазами. Клюв широко раскрылся, и медленно, даже с каким-то скрипом намертво плотно сжался. Постепенно провалились, как исчезли, глаза. Шея меж тем прекратила движения, и лишь туловище в мешке продолжало подрагивать мелкой затухающей дрожью
Похолодевший, белый как бумага Олежка, ошалело глядя широко раскрытыми остекленевшими глазами, с остановившимся бессмысленным взглядом, попятился на коленях взад. Удержав себя в последнее мгновение чтобы не упасть наземь с криками и не заколотиться в истерике, он, только непроизвольно открывая рот, с ужасом переваривал только что произошедшее на его глазах. Как что-то неестественное, как кошмарный сон. Ему стало дурно, чуть даже не вытошнило от этого зрелища. И в следующие секунды он, словно потеряв соображение, только смотрел в одну точку, смотрел, смотрел, смотрел. И словно не понимал того, что видит, будто глядя в кромешную тёмную пустоту
Резкий удар плети оставил поперёк его плеч толстую налитую кровью полосу. Но Олежка будто и не почувствовал обжигающей боли. Вместо того чтобы заорать и подпрыгнуть он лишь тупо вздрогнул и негромко промычал через нос. Вероника ошеломлённо перевела взгляд на подруг, и нахлестнула ещё крепче, ниже лопаток наискосок спины. Потекли струйки крови. Но и в этот раз Олежка только подался вперёд, упал на руки, и снова издал горлом какой-то тихий стонущий звук.
- Что это с ним? Он не чувствует боли? - подняв за волосы Олежке голову, Марина стала помахивать раскрытой пятернёй перед его лицом, проверяя реакцию глаз на движения. Но он лишь бессмысленно смотрел куда-то, и похоже, даже не осмысливал того, что видел.
- Сейчас бы этим же топором, да хряпнуть ему по загривку! - громко произнесла Вероника над самым его ухом. - Ещё одна головушка покатится!
Но и здесь он то ли не услыхал, то ли не понял сказанного.
- У него шок? Смотри, побелел как опарыш! - Женька свернула Олежке оба уха и принялась трясти его голову в разные стороны.
- Нашатырь ему под нос!
Марина вновь помахала перед его глазами ладонью, вверх-вниз, вправо-влево.
- Похоже, даже и спятил! - в глазах у неё вспыхнула какая-то радость, на мгновение отобразившаяся и на лице. Какими искрами засверкали в её голове какие мечты? Может, она уже видела Олежку в отделении психушки, в серой больничной пижаме, понуро сидящим на койке с безразличным видом, доведённым до растительного состояния тем, что там именуют "лекарствами"? И рядом - себя, в белом халате и белой косынке, наделённой над ним властью, сравнимой разве что с властью древних рабовладельцев над своими "говорящими орудиями труда"?
Лиза коленом приподняла ему голову под подбородок. Вгляделась в невидящие глаза. И вдруг стала хлопать ему по щекам, справа и слева. Сначала слабенько, и потом всё сильнее и сильнее, так, что это уже были полновесные затрещины, от которых у Олежки моталась голова. Лера уже принесла из автомобильной аптечки нашатырь, ткнула Олежке ватку едва ли не в ноздри. Лиза закатила ему уже две настоящие оплеухи. От одной из них он повалился на бок. Лера вновь сунула к нему под нос нашатырь.
Олежка дёрнулся, мотнул головой. Почти мгновенно как очнулся от ступора. Так пробуждаются от неожиданного громкого звука или от внезапной боли. Словно там, в мозгу, у него что-то щёлкнуло и встало на своё место. Или где-то вышибло какой-то клин. Жгучий удар плётки заставил его взвизгнуть и заорать.
- Смотри-ка, ожила скотинка! - Вероника вновь приложила ему плетью.
Поглядывая на него с презрением, даже с некоторой гадливостью, словно на дохлую мышь, Женька заехала Олежке по затылку.
- Ссынок! Вернее, ссань! Курёнок обоссанный! - кривя рот и словно выплёвывая слова, произнесла она. - Шелудивый кутёнок! Да что там! Червивая дрисня! Тухлая блевотина! Тьфу! Тебе ещё только картинки в книжке про розовых пони смотреть! Щенок! Мокрый щенок! Ожил? Тогда берись за дело! - скривив лицо и отплёвываясь, девушка пихнула его ногой в ухо. - Слабяк! Тебе действительно ещё по ковру ползать, играть с игрушкой-пищалкой! Салажоныш! Цыплёнок хренов!
- Маменькин сынок в чистейшем виде!
- Да что там! Целая карикатура на маменькина сыночка!
- Сопляк!
- Да он из породы травоядных!
- Парнокопытное!
- Определённо копытное! Осёл!
Лера встряхнула Олежку за волосы.
- Тебе мамочка жарила курицу? А котлетки? Варила супчик? Куриный, мясной? А? Отвечай, сопля! - она въехала ему звонкую пощёчину.
- Д-дда Дд-дда, госпожа Лера
Видео
Рассказы