День первый

- Ты очень хочешь, чтобы я отдалась тебе по-настоящему?– неожиданно спросила она все тем же дрожащим голосом, а когда я молча кивнул головой в знак согласия, не понимая, как это, она прошептала в мои губы – я тоже очень сильно хочу, но боюсь что еще не спят девчонки и нас услышат.

Однако я почувствовал, как ноги матери согнулись в коленях и еще шире разошлись в стороны, а её промежность приподнялась выше и снова подмахнула, вселяя в меня приятную надежду. Её рука ласкающая мою спину соскользнула и оказалась между нами.

– Я помогу – так же тихо прошептала мать, уже управляя моим членом, по которому она нежно водила пальцами расширяя щель его головкой между половых губок, и направляя его туда, где я уже не чувствовал преграды, и прежде чем головка члена начала движения в узком влагалище расширяя его стенки, мать слабым голосом прошептала – только сначала потихоньку, он очень у тебя большой, пока для моей дырочки.

Я едва сдерживал себя, чтобы не застонать от приятного продвижения в обжигающе теплом скользком влагалище, плотно облегающем основание моего члена, осторожно и тихо толкая навстречу подымающейся подо мной так же медленно попки матери. В отличие от меня она уже не могла сдерживать своих сладострастных стонов и тихо стонала в мои губы. Наши лобки соприкоснулись, а я почувствовал, как головка моего члена коснулась дна влагалища. Тело матери все напряглось и её стоны стали громче и прежде, чем её охватили судорожные конвульсии, я почувствовал, что из моего члена ударила первая струя спермы в пульсирующее дно влагалища, обволакивая её горячей липкой жидкостью. Скрип пружин дивана, стоны, все это осталось где-то далеко, а мы с матерью окутанные покрывалом блаженства унеслись под облака наслаждений, расплачиваясь за это приятным опустошением сил, покидающих наши тела с каждой мощной волной приятной истомы подымающей нас все выше и выше.

Одновременный оргазм был таким сильным и продолжительным, что мы потерялись во времени. Мои яички давно уже были пусты, а я все продолжал чувствовать приятные ощущения от подергиваний члена, основание которого сжимало и разжимало бьющеёся влагалище, словно выдаивая из него все до последней капли спермы в пульсирующую матку. Мать рухнула подо мной, обессиленная. Её груди высоко вздымались от тяжелого сбившегося дыхания, а губы пересохли, поэтому она проводила по ним кончиком языка.

- Тошечка, - осипшим от стонов голосом и запинаясь, произнесла она, не открывая глаз – как же это так получилось, что я отдалась тебе своему сыну.

Наступила довольно продолжительная пауза, во время которой я все же вытащил из матери мокрый член и лег с ней рядом, так же тяжело дыша и не надевая трусов. Мать продолжала лежать неподвижно, даже не сводя широко раздвинутых ног и не пытаясь прикрыть от меня свою промежность с широко разошедшимися половыми губками, волоски на которой кое-где слиплись от влаги, свои вздымающиеся от тяжелого дыхания груди с возбужденными сосками, превратившимися в твердые колышки. Только через четверть часа, когда уже наше дыхание полностью восстановилась, мать, приподнявшись надо мной, посмотрела мне в глаза.

- Ты знаешь Тошка, я как-то странно себя чувствую, меня почему-то не мучает совесть, за то, что я отдалась тебе – улыбаясь, призналась она – я, наверное, влюбилась в собственного сына, как в мужчину. Это и не мудрено. Может это совпадение, а может и судьба. Ты появился у меня из этого места, с которым, соприкоснувшись снова, стал мужчиной. Первый раз я испытала оргазм клитором и забеременела тобой, а сейчас твой уже повзрослевший член, побывавший во мне, причем только второй за всю мою жизнь, открыл новые во мне умопомрачительно приятные ощущения, который намного сильнее.

- И меня тоже почему-то не мучает совесть, а напротив, хочется тебя снова ласкать и целовать – признался я

- Ну, и чего ты ждешь, если хочется – рассмеялась мать, а такого её счастливого лица я еще не видел.

Наши ласки снова заставили нас слиться воедино, только на этот раз мать испытала оргазм клитором, правда не такой продолжительный и сильный, но все же обессиливший её тело, а я вливая в неё очередную порцию молодой спермы уже слышал, как начало хлюпать её влагалище от избытка в ней жидкости. Только после третьего оргазма, уже наполнявшего тело матери приятными истомами из нутрии её влагалища, мать отключилась, заснув даже не выровняв своего сбившегося тяжелого дыхания. Заснул и я уставший от приятных истом сковывавших мое тело несколько раз за эту ночь, успев укрыть, разметавшееся по дивану голое тело матери с широко разведенными ногами, легким покрывалом.