Девятое марта

— Так куда мы едем?

— Много будешь знать — скоро состаришься. За подарками тебе едем, Лора-Таратора. Погнали!

Он включил музыку, утреннюю, волнующую, и джип рванул с места. Лора запищала от восторга...

Не прошло и получаса, как она смотрела на груды нарядов, снесенные ей со всего бутика, и говорила, заикаясь:

— Я... я дддаже не зна...

— Так. А ну пробуй это. По-моему, очень круто, — Иван Иваныч совал ей очередную зашибенную тряпку, уводил за ширму, без всяких комплексов оголял, помогал одеться, поправлял здесь и там, после чего снова и снова говорил: — Не, опять фигня. Фиготень фиготенская... Давай-ка вот это.

После долгих трудов обалдевшая Лора вышла из бутика в новом белье, в зеленом платье, в туфлях на каблуке, в роскошном бежевом пальто — и еще столько же всего лежало в пакете, который нес за ней Иван Иваныч.

— А это к ядрене фене! — он швырнул в урну старый ее прикид.

— Ээээээ! Что я родакам скажу?!

— Правду. Что у тебя появился богатый папик, который покупает тебе стоящий шмот, а не всякое готическое говно. Никогда не поверю, кстати, что родители купили тебе такое...

Он попал в десятку. Пунцовая Лора влезла за ним в машину.

— А теперь куда?

— Туда же: на Кудыкину гору. Паааагнали!..

Через десять минут Лора, потерявшая дар речи, сидела в салоне красоты, а вокруг нее танцевал целый полк девушек. Иван Иваныч командовал ими, как балетмейстер:

— Так!... Какой пирсинг можно снять — ну, чтобы дырка не была видна, а то ворона туда залетит, гнездо построит... тот снимайте к ядрене фене. Не, бровь оставляем, это как раз гуд... Волосы? Так, вначале смываем эти готические чернила... чтоб ими Путина покрасили, е-мое! Какая ты там под ними, Лор?Безумная Лор, волоокая Лор... * Девочки, делаем блонди. С золотом, с медом, с рыжиной. И стрижем, конечно. Каре, не слишком короткое, попышней только...

_________________________

*Из стихотворения Гийома Аполлинера «Лорелея». — прим. авт.

Когда Лора выходила из салона, стриженная, перекрашенная, вконец оторопевшая от впечатлений и оттого, что не узнала себя в зеркале — она заметила, как сразу несколько мужчин из толпы оглянулись на нее, и кто-то даже замедлил шаг.

— То ли еще будет, — сказал Иван Иваныч. — Будем считать, что на тридцать процентов мы тебя раскрыли. Осталось еще семьдесят... Погнали, волоокая Лор, совсем мало времени!

— Куда?

— Как куда? В Домодедово.

— Что?!

— Аэропорт такой. Не слыхала? — бормотал Иван Иваныч, вталкивая ее в джип.

— Куда вы меня...

— В одно тепленькое местечко.