Ильма

Фейра стояла около ствола большой сосны, обхватив её руками, и ошалелыми глазами смотрела на большой куст орешника, шепча молитвы.

— Что случилось? — Бродо оторвал рабыню от ствола и встряхнул.

— Т-т-ам, — бледная от страха Фейра ткнула пальцем в заросли.

— Что там? — Ирм раздвинул ветки и замер, будто проглотил кол.

— Ну, что там? — крикнул Бродо.

— Отец, — поникшим голосом сообщил парень, — Там мертвец. Баба. Вся оборванная, с ошейником, но на поясе у неё меч.

— Что ты мелешь! — рявкнул старик.

Отпустив рабыню, он смело шагнул в чащу. Раздвинув ветви, он замер, схватившись за голову. Помянув Богов, попросив у них прощения и выразив надежду на защиту, Бродо присел на корточки и уставился в землю.

Протянув свою огромную шершавую руку, он приложил её к шее лежавшей в траве девушки.

— Жива еще, — заявил старик, — Ну, что делать будем?

— Всё равно сдохнет, — гаденько улыбаясь, выпалил Лим, — Чего с ней возиться?

— Закрой рот! — прикрикнул на него отец, — Или опять хочешь объедки со стола подбирать? А-ну, принеси старое одеяло! И живо, сопляк!

Аккуратно уложив девушку на расстеленное сукно, братья под руководством Бродо отнесли её в свой лагерь и уложили на телегу. Амма и Фейра стащили с неё грязную рваную одежду и тщательно вытерли тело мокрым полотенцем. Ирм осмотрел ошейник и оттащил отца в сторону.

— Я, кажется, знаю, кто эта девушка, — шепотом сказал он.

— Ну, и кто же? — усмехнулся старик.

— Помнишь, весной у нас гостил один человек? — начал парень, — Ну, в форме гвардейца с косым шрамом на лбу?

— А, помню, — обрадовался Бродо, — И что?

— Он рассказывал, что принцесса с Севера собирает войско, чтобы сражаться с каким-то человеком, который захватил наши земли. Помнишь?

— Наши земли никто не захватывал, — обрубил сына отец.

— Ну, не наши, — отмахнулся Ирм, — Какая разница? Так вот, он описал ту принцессу и про ошейник сказал. И еще сказал, что эта принцесса сама была рабыней этого человека. Потом сбежала и поклялась, что не снимет с шеи этот обруч до тех пор, пока на земле не останется ни одного невольника. За это рабыни провозгласили её своей Королевой.

— А я еще посмеялся над ним, — хихикнул Бродо, — Сказал, что тогда этой сумасшедшей носить хомут до самой смерти.

— Верно! — парень похлопал отца по плечу, — Так вот, это она и есть!

— Хозяин! — к мужчинам подбежала Фейра, — Хозяин! Идите скорее! Она пришла в себя. Мы её шиповником напоили.

Все опрометью бросились к телеге. Девушка лежала с широко открытыми глазами и беззвучно шевелила губами. Бродо, склонившись над ней, попытался разобрать хоть слово, но ничего не смог понять. Подоткнув одеяло, он ласково, на сколько мог, погладил её по голове и отошел в сторону.

— Отец, — дернула старика за рукав Амма, — Разреши нам взять её с собой! Не по-человечески получится, если мы её бросим. Мы с Фейрой выходим её. Принцесса она или простая рабыня, сейчас не так важно. Она нуждается в нашей помощи. Ты же сам говорил, что людям помогать нужно. Боги зачтут это.