Научная конференция

Виктор перевел руку с мочалкой вперед. Принялся массировать животик. Она непроизвольно напрягла пресс, и Виктор это почувствовал. Он делал круги все шире и шире, и вот уже мочалка коснулась ее грудей. Рута все также молча давала себя вымыть.

— Выключи душ, а то вся пена стечет.

Рута выполнила просьбу, снова без комментариев.

Когда груди были основательно намылены, Виктор убрал свободную руку с ее плеча и провел ее к левой груди. Он фактически обнял ее сзади. Правой рукой с мочалкой он делал круговые движения по ее правой груди, левая — без мочалки — повторяла все за правой. Он почувствовал, как под его пальцами набухает ее левый сосок.

Рука с мочалкой снова опустилась вниз, и, как самолет в штопоре, круг за кругом, двинулась к девичей промежности. Он едва успел сделать два круга у нее на лобку, как Рута засмеялась, немного присела, отодвинула таз назад, и со словами «Ой, щекотно!» обернулась к Виктору.

Он посмотрел ей в глаза, а Рута, шкодница такая, опустила свой взгляд вниз, на его вставший дыбом член.

— Ого, что это у нас тут происходит! — Рута придала голосу игривый тон, и пощекотала ему пальчиками яйца.

Это ее прикосновение, а заодно и открывшиеся Виктору на обозрение ее груди с сосками в разные стороны, заставили его член призывно покачиваться от сильного возбуждения, а яйца сжались в мошонке и подтянулись к основанию члена.

— Так, давай, смывай уже! — Рута обернулась и снова включила душ.

Виктор взял лейку в руку, направил струи на Руту и другой рукой принялся смывать с нее пену. Рута активно ему помогала, в основном — в нижней части живота. Потом обернулась и попросила смыть пену со спины, что Виктор сделал с огромным удовольствием.

— Ну все, я пошла, а ты давай, тоже тут заканчивай, — Рута одарила Виктора очаровательной улыбкой, чмокнула его в губы и вышла из кабинки. Плотно закрыла за собой дверь.

Виктор надел лейку на стойку, стал под струи воды и принялся наблюдать, как Рута вытирала себя полотенцем. Сквозь стенки кабинки ему снова были видны лишь ее очертания.

— Спинку промокнуть?

— Нет, я сама, ты давай там, не задерживайся!

Рута обмоталась полотенцем и выскочила из ванной. Виктор, следуя ее рекомендациям, вылил остатки геля из пузырька себе на ладони, растер их до появления пены, и принялся энергично намыливать себя двумя руками. Особенно тщательно прошелся по члену и прилегающим областям.

Резко крутанул ручку смесителя в сторону с синей пометкой. Вода быстро охладилась и стала ледяной.

Хорошо, черт возьми! Ух, хорошо! Ох, разорви меня медведь, хорошо!!!

Смыв остатки пены, Виктор выключил душ. Через несколько мгновений пришло тепло, из-за которого ему так нравилось плескаться в холодной воде. Тело начинало гореть изнутри, а голова становилась совершенно ясной. Ледяная вода умела смывать пустую суету, заставляла по-настоящему чувствовать себя живым.

Виктор снял полотенце, растерся докрасна, глядя на себя в зеркало. Он любил жизнь, но такие моменты смакуются особо. Он провел замечательный день, вкусно поужинал, принял бодрящий душ. И там, в комнате, его ждет удивительная женщина, какой-то прямо пятый элемент — идеальное существо, так стремительно ворвавшееся в его жизнь.

Он вышел из ванной голышом и направился в комнату. В комнате горел свет. Рута сидела за столом. Перед ней стояло небольшое зеркальце и она, поворачивая к нему то правую, то левую щеку, наносила на лицо какой-то крем. Заметила Виктора. Обернулась, чтобы встретить его улыбкой. Без косметики, она показалась Виктору еще сексапильней.

— Ты уже? С легким паром!

— Ой, спасибо! Только по части попариться — это мы с тобой попозже организуем, обещаю, а пока лишний пар я собираюсь сейчас выпустить, и очень в этом деле на тебя рассчитываю! — Виктор подмигнул девушке.

Рута рассмеялась, потом подняла руки к затылку, сделала несколько движений — и освобожденные волосы заструились по плечам каскадами рыжего золота.

Знает, знает мою слабость! Раскусила меня, ведьмина дочка!

Виктор подошел к Руте, окунул пальцы в волосы чуть ниже затылка, прочесал, как гребнем, аж до кончиков. Девушка запрокинула голову, прикрыла глаза, вверяясь мужской заботе.