Научная конференция

Виктор опустился и ткнулся носом в эту распущенную роскошь.

— Ножки мне пощиплешь? — промурлыкала Рута.

— С великим удовольствием.

Он обогнул стул, подхватил одной рукой девушку под коленками, другой обнял за спину, и поднял. Это было сделано так легко, что Рута поверила в свою невесомость. Мужчина держал ее на руках и она доверчиво прильнула к нему, ощущая себя... защищенной, что ли, безмятежной; как за каменной стеной.

Виктор развернулся к кровати.

— Потуши свет.

— Хорошо.

С ней на руках он подошел к выключателю. Она щелкнула, и в комнате разом стало темно. Виктор не решался сделать шаг, пока глаза не привыкнут к темноте. И вот постепенно начали проявляться силуэты. Вначале белое полотенце, которое все еще было на Руте, затем — белые простыни, которыми была застелена постель.

Виктор сделал несколько шагов к кровати, пока не наткнулся пальцем ноги на что-то жесткое. Стиснув зубы, чтобы не выругаться, он аккуратно положил Руту на белое, еще не четкое пятно. Приподнял ее одной рукой, распахнул и вытащил полотенце.

— Помять тебе пяточки?

— Да.

Виктор никогда не понимал эту тягу женщин к массажу стоп. Лично ему прикосновения к ступням были неприятны и вызывали не наслаждение, а щекотку. Но среди женщин он пока не встречал таких, кто бы не любил эту процедуру. Зато он знавал любительниц, которые, с их слов, получали от массажа стоп не меньше удовольствия, чем от секса. Знамо дело, он все понимал — массаж снимает стресс, накопившуюся за день усталость, расслабляет и избавляет от раздражения. Он знал о рефлекторном влиянии нервных окончаний на подошве стопы на состояние человека, знал о корейской системе акупунктуры су джок, сопоставляющей различные органы и части тела человека точкам и зонам на кистях и стопах. Он все это знал и умел применять. И раз это нравится женщинам — он готов предоставить им такую усладу. Волей неволей, он стал мастером, просто гуру мануальной терапии, но больше не лечения ради, а удовольствия для.

Виктор собрался сделать массаж по высшему классу. Конечно, в идеале нужны ароматические свечи, приглушенный свет, легкая тихая музыка. Всего этого не было. Массажного масла тоже не было, и вот это действительно плохо. По опыту Виктор знал, что лучше всего для целей массажа подходит детское масло «Джонсон и Джонсон», но где ж его взять вот прямо сейчас?

Ничего, сделаем без масла. И без музыки. С маслом — в другой раз.

Виктор взял одну из подушек у изголовья кровати и подложил ее Руте под правое колено. Потом сложил полотенце в несколько слоев и подложил ей под пятку. Взял стопу в одну руку, а пальцами другой провел по всем ее частям, словно изучая ее анатомию, проверяя на предмет индивидуальных особенностей, которые могли повлиять на его дальнейшие действия.

Рута имела стопы греческого типа — самым длинным был второй палец, а большой и третий немного ему уступали. Как раз сегодня, когда они заходили в художественный музей, Виктор рассказывал Руте, что длинный второй палец — это канон для греческой скульптуры, и показывал это на наглядных примерах.

А чего ж ты мне там, в музее, сразу не сказала, что и у тебя все по античным законам, а?

Виктор охватил стопу двумя своими ладонями и начал растирать ее внешние края быстрыми, легкими движениями, напоминающими древний способ добычи огня.

Затем он согнул указательный палец правой руки, и костяшкой стал нажимать, с прокручиванием, на поверхность подошвы, вначале на подушечку под пальцами, затем на свод и закончил на пятке. Как будто сверлил ступню коловоротом. Закончив, он согнул правую руку в кулак и прижал ее к подушечке. Левой же рукой легкими круговыми движениями растирал тыльную часть стопы.

Потом прислонил оба своих больших пальца ей на большой палец ноги и заскользил вниз волнообразными движениями, стараясь захватить как можно больше площади.

Рута тихонько постанывала, особенно, когда он делал нажим чуточку сильнее обычного.

Виктор поочередно, то одним своим большим пальцем, то другим, принялся вязать маленькие петли у нее на ступне. И снова пальцы кружились сверху вниз, от пальчиков к пятке. Особо тщательно прошелся по внутреннему краю. Там палец не кружился, а совершал поступательные движения, он словно гусеницей прополз от пятки к большому пальцу, и обратно.

Глаза Виктора привыкли к темноте, и теперь даже той узкой полоски света ночного города, которая пробивалась сквозь зашторенное окно, хватало, чтобы вполне прилично видеть.

Он был сильно увлечен массажем. Настолько, что даже не обращал внимания на обнаженное тело, раскинувшееся перед ним.

И только когда он вдруг понял, что отчетливо видит не просто каждый ее пальчик, а даже в состоянии рассмотреть узоры их папиллярных линий, Виктор поднял голову.