Вендетта

*Печальное озеро (англ.) - прим. авт.
Уже стемнело, когда они подъехали к мотелю. Усталые, измотанные, мрачные, они сели за свободный столик. Подошла толстая трактирщица, и Дэйв потребовал комнату с двумя кроватями, два платья для Рэйчел, жратвы и выпивки. Вскоре все было готово; Дэйв отвел Рэйчел переодеться, демонстративно отвернувшись, когда она разматывала накидку, - и они вернулись к столу, уже уставленному тарелками и бутылками.
Дэйв налил себе Джека Даниэлса* - и Рэйчел вслед за ним тоже.
________________
*Марка виски. - прим. авт.
- Ты уверена? - спросил Дэйв. Рэйчел промолчала, не разговаривая с ним - и только вызывающе глянула ему в глаза, поднося ко рту стакан… Кашляя, как астматик, она все же выпила его до дна, и лицо ее стало цвета заката, виденного ими у озера. Покачав головой, Дэйв принялся за еду.
За соседним столиком сидели два ковбоя, беседуя по-испански. По мере того, как они пьянели - голоса их гудели все громче, перекрывая все вокруг:
- А молодой Лоуренс Хэвисайд, что в Фэйксвилле, - слыхал? Вчера присылал сватов к дочери старого Мигеля Уэски. Паршивый щенок подлизывается к старинной арагонской фамилии, а?
Дэйв похолодел, надеясь, что Рэйчел не понимает по-испански, - но она встрепенулась и привстала. Дэйв наступил ей на босую ногу, заставив вскрикнуть, и посмотрел ей в глаза долгим взглядом. Рэйчел нагнулась к тарелке, сжав губы.
- ...Ну, так они с Дэрил уже давно это самое!.. Старый Мигель не против, ведь папаша Хэвисайд нынче первая шишка в Фэйксвилле. Недавно только у них заминочка вышла… С Ларри спуталась какая-то еврейка, - а добрые люди донесли все это сеньорине Дэрил.
- А, так это ее утопили в трясине? Ну, с папашей Хэвисайдом связываться - все равно что сцать против ветра. Жалко только отца девчонки, скажу я тебе. Хоть и еврей, а все-таки... Быть вендетте, я тебе доложу. Не иначе… Оно и справедливо будет: слишком уж распоясались остроголовые. Это все старый пердун Эллайя мутит. Хоть бы этот еврей пристрелил его...
Рэйчел захрипела, подавившись куском мяса. Ковбои обернулись, и Дэйв поспешно вскочил:
- Досточтимые сеньоры, прошу простить меня!.. Я стал случайным свидетелем вашей беседы, и хотел переспросить вас… Не ослышался ли я: в самом ли деле молодой Ларри Хэвисайд сватается к сеньорине Дэрил Уэска?
- Да, сеньор, именно так, - солидно икнув, ответил ему ковбой. - Я доподлинно знаю об этом, так как горничная сеньорины Дэрил - невеста моего брата, Антонио Эрнандеса Хулио Эстебана Марии Рамиро-и-Санчеса, - может быть, вы слышали о нем...
Вдруг Рэйчел с грохотом вскочила и убежала к себе в номер, опрокинув стул.
- Тысяча извинений, сеньоры, - пробормотал Дэйв и кинулся за ней.
Она лежала ничком на кровати и рыдала так, что Дэйву стало страшно. Замирая на каждом шагу, он подошел к ней...
- Рэйчел!..
Она не отвечала ему, спрятав голову под подушку. Дэйв присел на край кровати, положил руку ей на спину, робко погладил... Она не вырывалась - и он гладил ее снова и снова, все сильней, нежней, и говорил ей что-то, сам не понимая, что говорит...
Наконец она повернулась к нему, зареванная, красная, растрепанная, и посмотрела на него своими индейскими глазами, мокрыми и темными, как черника.
Дэйва пробрала дрожь, и он нагнулся к ней...
Через пять минут они катались по кровати, присосавшись губами друг к другу, и Дэйв мял Рэйчел между ног, задрав ей юбку и оголив бедра.
Рэйчел задыхалась от желания и слез, - а Дэйв напялил ее промежностью на руку, как тряпичную куклу, и тискал за голую срамоту, вгоняя в ее тело отчаянные молнии. Рэйчел елозила бедрами по его руке, вмазываясь в нее так, что было больно; не прекращая мучить ее, Дэйв потянулся свободной рукой к поясу...
Расстегнуть штаны было делом секунды. Вскоре его член был в ней по самые яйца, и Дейв с Рэйчел подпрыгивали на кровати, рискуя обрушить ее вместе с полом на первый этаж. В Рэйчел давно уже горел огненный шар, застыв на пороге, и она выталкивала его прочь из себя, насаживаясь на Дэйва, как на оглоблю - еще, еще, еще и еще...
- Аааа! Аа! Аа! - кричала в беспамятстве она, обтекая утробой безжалостный кол. Огненный шар уже был готов истечь из нее, уже дрожал и плавился, и таял, и протекал сладостными каплями наружу... Еще, еще немножко, еще совсем чуть-чуть - и...
- ААААААААА!!! - Шар вдруг взорвался, испепелив ее внутри, и багровая Рэйчел вцепилась ногтями в рубашку Дэйва, раздирая ее на клочки. Глаза ее выкатились так, что Дэйв испугался и кончил не сразу.
"Под Ларри ты так не кончала… Я знаю это, как знаю то, что вытащил тебя из ада", думал он, содрогаясь от ее воплей. Нежная длинноногая Рэйчел превращалась в оргазме в дикую тигрицу, выламывая член Дэйва осатаневшими бедрами. Наконец Дэйв не выдержал - и извергнулся в нее, заорав, как бизон. "Наконец-то!.." - хрипел и смеялся он, впрыскивая в Рэйчел молнии жидкого огня. Он наслаждался этим оплодотворением, как самым вожделенным счастьем на земле; он целовал обезумевшую Рэйчел и думал, как его семя растекается по ее лону, рождая новую жизнь. Впервые мысли о потомстве доставили ему жгучее наслаждение, и он впрыскивал в Рэйчел струю за струей, пока сам не растекся по ней мягкой, опустошенной массой...
***
Рано утром Дэйв выехал из мотеля, строго-настрого наказав сонной Рэйчел не выходить из комнаты, пока он не вернется. Он сказал ей, что у него срочное дело на отдаленном ранчо Эль Пуэрта, и ей придется ждать его до глубокой ночи.
Рэйчел снова плакала, просилась с ним, не отпускала его - но он все-таки уехал. Вернулся он за полночь - и сразу впился губами в Рэйчел, повисшую у него на шее. Через минуту он уже сновал в ней, как маховик, через пять минут впрыскивал в нее новые реки семени, - а через десять они спали, прижавшись друг к другу и забыв разлепить гениталии.
…Наутро за завтраком все тот же мексиканец говорил своему другу:
- Слыхал новости? Вчера остроголовые хотели утопить в своей трясине очередного индейца, и гать, которую они построили над топью, ни с того ни с сего рухнула! Двое увязли насмерть; среди них - сам старик Хэвисайд, да провалится его душа прямо в ад… Весь Фэйксвилл стоит на ушах. А индеец сбежал!.. Так мало того: в тот же день Хэвисайд-младший срал в сортире, и под ним рухнули доски! Поплавал там, нахлебался дерьма, как мы с тобой вермута... Едва не утоп. Спасибо, слуги услыхали... Говорил я - быть вендетте! Только непонятно, как старый еврей утворил все это...
- Боже мой! Ларри!.. - прошептала Рэйчел, взглянув на Дэйва.
- Ларри? Какой еще Ларри? Почему это моя невеста думает о каком-то Ларри? – картинно зашумел Дэйв, и Рэйчел опустила взгляд на тарелку, занявшись бараниной.